Как мальчик не любил манную кашу

Мальчик маленький не ел,
Мальчик маленький худел,
Даже маленький кусочек
Проглотить он не хотел.

Он сладкой манной каши
Не кушал никогда,
Но вот однажды с мальчиком
Случилася беда.

Мухи над столом летали ,
Мухи кашу увиддали,
Захотели мухи сесть,
Каши сладенькой поесть.

Мухи по столу бродили,
Тараканам говорили :
- Выползайте из щелей,
Выползайте поскорей,
Добрый мальчик нам оставил
Полную тарелку щей,
И котлеты, и омлет,
Приходите на обед.

Вылезали тараканы из дыр,
Собирались тараканы на пир,
Потирали с ухмылкой усы.
- Мы не ели давно колбасы.
И на вилки котлеты нанизывали,
И довольные морды облизывали.

Поедали тараканы
Макароны и бананы,
Съели с сыром бутерброд,
На пол пролили компот,
И давай в нем кувыркаться,
С головою окунаться.

Открывали мухи рты,
Набивали животы.
Кашей манной объедались
И за булки принимались,
И на ложках-поварёшках
С тараканами сражались.

Мальчик маленький в кроватке лежит,
Бедный мальчик из кроватки кричит :
- Помогите, помогите !
Тараканов прогоните !
Я бы сам их победил,
Если б мне хватило сил.

А букашки всё жуют и жуют,
А букашки всё растут и растут
И огромными зубами скрипят,
Из кастрюли вылезать не хотят.

Тараканы от радости прыгают
И усами от радости дрыгают.
- Мы теперь, - говорят - от радости
Будем делать большие гадости,
Станем всё крушить-ломать,
И детишек обижать.

Испугался мальчик, поднялся
И на кухню скорее помчался,
Видит ,- мухи сидят сытые,
А вокруг тарелки разбитые.
Мухи песни поют, обнимаются,
А кастрюли пустые валяются.
Лишь остались на верхней полочке
Две сухие чёрствые корочки.

Мальчик корочки с полки берёт,
Мальчик корочки зубами грызёт.
- Тараканов я теперь не боюсь.
Я от корочек сил наберусь.
Запиваю я сухарики водой.
Убегайте тараканы , я – герой.

Мальчик сердится, ножкой топает,
По букашкам-таракашкам ложкой хлопает.
А букашки-таракашки разбегаются,
И в лепёшки таракашки превращаются.

Мальчик грозных тараканов победил.
- Я не буду больше плакать,- говорил.
- Буду слушаться я маму,
Утром кашу кушать стану,
И букашкам никогда
Не достанется еда.

Забавная история о мальчике, который не хотел есть манную кашу. Мама пообещала сводить его в Кремль, если он съест всю кашу. Дениска добавляет в кашу сахар, соль, воду и даже хрен, чтобы сделать ее более вкусной. Но ничего не помогает, и он решает выбросить кашу в окно. Мама довольна, что сын все съел. Однако через некоторое время к ним приходит милиционер с гражданином, облитым кашей из окна…

Тайное становится явным читать

Я услышал, как мама в коридоре сказала кому-то:
— Тайное всегда становится явным.

И когда она вошла в комнату, я спросил:

— А это значит, что если кто поступает нечестно, все равно про него это узнают, и будет ему очень стыдно, и он понесет наказание, — сказала мама. — Понял. Ложись-ка спать!

Я вычистил зубы, лег спать, но не спал, а все время думал: как же так получается, что тайное становится явным? И я долго не спал, а когда проснулся, было утро, папа был уже на работе, и мы с мамой были одни. Я опять почистил зубы и стал завтракать.

Сначала я съел яйцо. Это было еще терпимо, потому что я выел один желток, а белок раскромсал со скорлупой так, чтобы его не было видно. Но потом мама принесла целую тарелку манной каши.

— Ешь! — сказала мама. — Безо всяких разговоров!

— Видеть не могу манную кашу!

Но мама закричала:

— Посмотри, на кого ты стал похож! Вылитый Кощей! Ешь. Ты должен поправиться.

Тогда мама села со мной рядом, обняла меня за плечи и ласково спросила:

— Хочешь, пойдем с тобой в Кремль?

Ну еще бы… Я не знаю ничего красивее Кремля. Я там был в Грановитой палате и в Оружейной, стоял возле царь-пушки и знаю, где сидел Иван Грозный. И еще там очень много интересного. Поэтому я быстро ответил маме:

— Конечно, хочу в Кремль! Даже очень!

Тогда мама улыбнулась:

— Ну вот, съешь всю кашу, и пойдем. А я пока посуду вымою. Только помни — ты должен съесть все до дна!

И мама ушла на кухню. А я остался с кашей наедине. Я пошлепал ее ложкой. Потом посолил. Попробовал — ну, невозможно есть! Тогда я подумал, что, может быть, сахару не хватает? Посыпал песку, попробовал… Еще хуже стало. Я не люблю кашу, я же говорю.

А она к тому же была очень густая. Если бы она была жидкая, тогда другое дело, я бы зажмурился и выпил ее. Тут я взял и долил в кашу кипятку. Все равно было скользко, липко и противно.

Главное, когда я глотаю, у меня горло само сжимается и выталкивает эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь в Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у нас есть хрен. С хреном, кажется, все можно съесть! Я взял и вылил в кашу всю баночку, а когда немножко попробовал, у меня сразу глаза на лоб полезли и остановилось дыхание, и я, наверно, потерял сознание, потому что взял тарелку, быстро подбежал к окну и выплеснул кашу на улицу. Потом сразу вернулся и сел за стол.

В это время вошла мама. Она сразу посмотрела на тарелку и обрадовалась:

— Ну что за Дениска, что за парень-молодец! Съел всю кашу до дна! Ну, вставай, одевайся, рабочий народ, идем на прогулку в Кремль! — И она меня поцеловала.

В эту же минуту дверь открылась, и в комнату вошел милиционер. Он сказал:

— Здравствуйте! — и подбежал к окну, и поглядел вниз. — А еще интеллигентный человек.

— Что вам нужно? — строго спросила мама.

— Не клевещите. Ничего я не выливаю!

— Ах не выливаете?! — язвительно рассмеялся милиционер. И, открыв дверь в коридор, крикнул: — Пострадавший!

И вот к нам вошел какой-то дяденька.

Я как на него взглянул, так сразу понял, что в Кремль я не пойду.

На голове у этого дяденьки была шляпа. А на шляпе наша каша. Она лежала почти в середине шляпы, в ямочке, и немножко по краям, где лента, и немножко за воротником, и на плечах, и на левой брючине. Он как вошел, сразу стал мекать:

— Главное, я иду фотографироваться… И вдруг такая история… Каша… мм… манная… Горячая, между прочим, сквозь шляпу и то… жжет… Как же я пошлю свое… мм… фото, когда я весь в каше?!

Тут мама посмотрела на меня, и глаза у нее стали зеленые, как крыжовник, а уж это верная примета, что мама ужасно рассердилась.

— Извините, пожалуйста, — сказала она тихо, — разрешите, я вас почищу, пройдите сюда!

И они все трое вышли в коридор.

А когда мама вернулась, мне даже страшно было на нее взглянуть. Но я себя пересилил, подошел к ней и сказал:

— Да, мама, ты вчера сказала правильно. Тайное всегда становится явным!

Мама посмотрела мне в глаза. Она смотрела долго-долго и потом спросила:

— Ты это запомнил на всю жизнь? И я ответил:

Рассказ Тайное становится явным краткое содержание

Рассказ Тайное становится явным скачать:

Рассказ Тайное становится явным читать

Я услышал, как мама в коридоре сказала кому-то:

- Тайное всегда становится явным.

И когда она вошла в комнату, я спросил:

- А это значит, что если кто поступает нечестно, все равно про него это узнают, и будет ему очень стыдно, и он понесет наказание, - сказала мама. - Понял. Ложись-ка спать!

Я вычистил зубы, лег спать, но не спал, а все время думал: как же так получается, что тайное становится явным? И я долго не спал, а когда проснулся, было утро, папа был уже на работе, и мы с мамой были одни. Я опять почистил зубы и стал завтракать.

Сначала я съел яйцо. Это было еще терпимо, потому что я выел один желток, а белок раскромсал со скорлупой так, чтобы его не было видно. Но потом мама принесла целую тарелку манной каши.

- Ешь! - сказала мама. - Безо всяких разговоров!

- Видеть не могу манную кашу!

Но мама закричала:

- Посмотри, на кого ты стал похож! Вылитый Кощей! Ешь. Ты должен поправиться.

Тогда мама села со мной рядом, обняла меня за плечи и ласково спросила:

- Хочешь, пойдем с тобой в Кремль?

Ну еще бы. Я не знаю ничего красивее Кремля. Я там был в Грановитой палате и в Оружейной, стоял возле царь-пушки и знаю, где сидел Иван Грозный. И еще там очень много интересного. Поэтому я быстро ответил маме:

- Конечно, хочу в Кремль! Даже очень!

Тогда мама улыбнулась:

- Ну вот, съешь всю кашу, и пойдем. А я пока посуду вымою. Только помни - ты должен съесть все до дна!

И мама ушла на кухню. А я остался с кашей наедине. Я пошлепал ее ложкой. Потом посолил. Попробовал - ну, невозможно есть! Тогда я подумал, что, может быть, сахару не хватает? Посыпал песку, попробовал. Еще хуже стало. Я не люблю кашу, я же говорю.

А она к тому же была очень густая. Если бы она была жидкая, тогда другое дело, я бы зажмурился и выпил ее. Тут я взял и долил в кашу кипятку. Все равно было скользко, липко и противно.

Главное, когда я глотаю, у меня горло само сжимается и выталкивает эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь в Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у нас есть хрен. С хреном, кажется, все можно съесть! Я взял и вылил в кашу всю баночку, а когда немножко попробовал, у меня сразу глаза на лоб полезли и остановилось дыхание, и я, наверно, потерял сознание, потому что взял тарелку, быстро подбежал к окну и выплеснул кашу на улицу. Потом сразу вернулся и сел за стол.

В это время вошла мама. Она сразу посмотрела на тарелку и обрадовалась:

- Ну что за Дениска, что за парень-молодец! Съел всю кашу до дна! Ну, вставай, одевайся, рабочий народ, идем на прогулку в Кремль! - И она меня поцеловала.

В эту же минуту дверь открылась, и в комнату вошел милиционер. Он сказал:

- Здравствуйте! - и подбежал к окну, и поглядел вниз. - А еще интеллигентный человек.

- Что вам нужно? - строго спросила мама.

- Не клевещите. Ничего я не выливаю!

- Ах не выливаете?! - язвительно рассмеялся милиционер. И, открыв дверь в коридор, крикнул: - Пострадавший!

И вот к нам вошел какой-то дяденька.

Я как на него взглянул, так сразу понял, что в Кремль я не пойду.

На голове у этого дяденьки была шляпа. А на шляпе наша каша. Она лежала почти в середине шляпы, в ямочке, и немножко по краям, где лента, и немножко за воротником, и на плечах, и на левой брючине. Он как вошел, сразу стал мекать:

- Главное, я иду фотографироваться. И вдруг такая история. Каша. мм. манная. Горячая, между прочим, сквозь шляпу и то. жжет. Как же я пошлю свое. мм. фото, когда я весь в каше?!

Тут мама посмотрела на меня, и глаза у нее стали зеленые, как крыжовник, а уж это верная примета, что мама ужасно рассердилась.

- Извините, пожалуйста, - сказала она тихо, - разрешите, я вас почищу, пройдите сюда!

И они все трое вышли в коридор.

А когда мама вернулась, мне даже страшно было на нее взглянуть. Но я себя пересилил, подошел к ней и сказал:

- Да, мама, ты вчера сказала правильно. Тайное всегда становится явным!

Мама посмотрела мне в глаза. Она смотрела долго-долго и потом спросила:

- Ты это запомнил на всю жизнь? И я ответил:

Другие новости

Текст: Андрей Васянин
Фото: Михаил Синицын/РГ

Денис Викторович Драгунский (тот самый Дениска) признался, что из того, что писал о нем отец, процентов 10 правда, зато вполне реально время, описанное в рассказах. Герои — типичные пацаны 50-х, друзья Дениски — пусть и выведенные под другими именами (скажем, Ванька Дыхов — это дворовый дружок Дениса, будущий режиссер и актер Иван Дыховичный).

Да, о том времени Денис Драгунский вспоминает с ностальгией. Оно было свободнее, не было смартфонов, чатов и соцсетей, ребенок мог пропасть на три часа, и о нем никто не беспокоился, а

Ответ

• Комментарии
• Отметить нарушение

Ответ

Он задумывается над словами матери как тайное может стать явным .

По его поступки можно понять , что он не любит манную кашу , но ему всеровно приходится её есть . Динискачать решает добавить вкуса спомощью специй, но ещё больше портит вкус каше

Задание по литературе для 2 класса Над чем размышлял Дениска? Любил ли он манную кашу? Что запомнил Дениска на всю жизнь?

В рассказе Драгунского "Тайное становится явным" Дениска прежде всего размышляет над загадочной для него фразой, которую он услышал от мамы. мальчик не понимает как тайное может стать явным, но случай позволяет ему убедиться в справедливости этих слов на личном опыте.

Дениска очень не любил манную кашу и чтобы сделать ее вкус чуть лучше попытался добавить в нее специи. Но этим только испортил кашу и ее вообще стало невозможно есть. Тогда Дениска выбросил кашу в окно.

И тут тайное стало явным. Пришел милиционер, и облитый кашей гражданин, и таким образом поступок Дениски стал известен маме. Дениска понял, что мама была права и сказал ей, что запомнил эти слова на всю жизнь. Наверняка он больше никогда не станет совершать столь некрасивых поступков и пытаться обмануть свою маму.

Невыдуманные истории. Лутший писатель.

Ну, не знаю…. Может кому-то и нравится, чтобы его утром насильно поднимали, когда на улице тёмная ночь, пичкали какой-то едой, которая спросонья в горло не лезет, заставляли долго и тепло одеваться и потом отправляли на мороз, в полную темноту, в казенное, хмурое заведение для принудительного образования….

А сегодня – другое дело! Сегодня самый лучший день! Воскресенье! Родители, ни свет, ни заря, уехали в город за покупками – сквозь сон я слышал, как они собирались. Уже и солнышко в комнате ярко светит, а я всё еще пытаюсь продлить эти сладкие минуты блаженства….

Но… уже всё…. Странно, но не засыпается почему-то…. Придётся вставать…. И тут мне пришла в голову замечательная мысль – а ведь я, в отсутствие родителей, могу себе позволить даже почитать книжку прямо в кровати!

Как раз вчера я взял из библиотеки какую-то новую и очень красивую детскую книжку. Её и выбирать не пришлось – наша библиотекарь Маргарита Михайловна сама мне её предложила. Сказала, что рассказы в ней написаны лучшими детскими писателями….

Я быстро схватил книжку и юркнул опять в постель. Устроился поудобнее, открыл книжку и сразу увидел интересную картинку: стоит дядька в шляпе и он весь-весь обляпанный чем-то жидким. Я заинтересовался и начал читать этот рассказ…. Рассказ оказался про мальчика, который очень не любил манную кашу. Вообще не мог видеть её! А его заставляли даже есть эту манную кашу….

Меня взял за живое этот рассказ, так как я тоже не любил манную кашу. Вернее, не то что я имел что-то против именно манной каши, а просто, я вообще не любил есть. А меня всё время заставляли. Говорили, что я - ходячий скелет и меня надо поставить в огороде. Я сидел над тарелкой, слёзы лились по щекам, а папа говорил, что пока я не съем всё, буду сидеть за столом.

Поэтому я читал рассказ и очень переживал за судьбу этого несчастного мальчика.

Но мальчик оказался очень сообразительный, совсем, как я…. И, когда его мама вышла из комнаты, он выплеснул манную кашу в окно…. Каша полетела вниз и попала прямо на шляпу одного нарядно одетого гражданина. Это было очень смешно и удивительно! Я хохотал и прыгал на постели от избытка чувств…. А удивительно мне было оттого, что этот рассказ был ну прямо про меня. Я ведь тоже один раз поступил таким же образом!

Дело было так. Я, как обычно, сидел за столом и пускал слезу в тарелку с супом. А Папа, как обычно, сильно сердился. А я всё равно не ел…. Папа взял пустые вёдра и сказал мне, что он пойдёт за водой, а я должен съесть этот суп. А если он придёт, а тарелка не будет пустая, то он вывалит всю эту, полную-преполную тарелку супа мне за шиворот….

Я, конечно, сразу смекнул, что будет еще хуже, потому, что было жаркое лето и я сидел в одних трусах…. Но даже это не помогло.

Папа ушел и время пошло…. Я смотрел в тарелку, и отвращение было такой силы, что я не мог себя заставить съесть ни одной ложки. Даже, несмотря на то, что искренне верил, что этот суп с лапшой скоро будет течь у меня по… боюсь, что не по спине. Колонка с водой была далеко, но время шло, и неумолимо приближался этот самый момент расплаты за свою ничем не оправданную слабость….

Лишь перед самым приходом папы ко мне вдруг пришла спасительная мысль – если я не могу съесть этот ненавистный суп с лапшой, то я могу его вывалить…. Только куда? В мусорное ведро нельзя – преступление сразу откроется…. И тут я вспомнил, что в общем коридоре открыто окно. Я схватил тарелку, выбежал в коридор и с размаху выплеснул суп в окошко…. После чего я сел за стол перед пустой, совершенно чистой тарелкой и стал ждать папу.

Папу ждать долго не пришлось. Он зашел в комнату с полными ведрами. Поставил их на пол и спросил:
- Ну, съел?
- Съел, - невинным голоском ответил я, не поворачиваясь, чтобы не показывать свои глаза.
- Точно съел?
- Вот пустая тарелка.
- А это что?
- Где? – тут уж мне пришлось повернуться, и я увидел, что папа показывает на одно ведро. Я подошел к ведру и с удивлением и ужасом увидел, что в ведре плавает лапша и всякие мелкие частички…. Я не мог поверить своим глазам! Я смотрел в ведро и не смел поднять глаза на папу…. Самый худший вариант из всех возможных – свершился! Суп попал в ведро, когда папа проходил под окнами…. А я попал, как кур во щи….

Ох! Как смог этот писатель написать такой рассказ? Как будто он всё про меня знал…. Я почувствовал острую необходимость поделиться впечатлениями со своим другом Валеркой Сидоровым. Быстро собрался и с книжкой побежал к нему.

С Валеркой Сидоровым мы жили в одном бараке и учились в одном классе. У Валерки было два брата: Колька – постарше нас на два года, и Витька – тот еще в школу не ходил. Поэтому у них дома всегда было весело…. Ну иногда и грустно, конечно…..

Валеркины родители, как и мои, тоже куда-то уехали, но все братья были в сборе. Я показал им свою книжку и сказал, что книжка совершенно замечательная, и авторы рассказов в этой книжке - наилучшие в мире детские писатели. Носов - к примеру.

- Как-как его фамилия? – переспросил Валерка. Я повторил:
- Носов!

- Чо вы смеётесь, дурачки? Не читали, а смеётесь…. Вот.… Смотрите! – и я начал показывать им картинки из книжки.

Картинки действительно были интересные. Нас заинтересовала одна картинка, где был нарисован мальчик с деревянным треугольником на шее. Мы решили тут же прочитать этот рассказ. Я начал читать рассказ вслух и с большим выражением. Все с интересом слушали.

В рассказе шла речь о мальчике, который надел себе на голову деревянный треугольник для черчения. Ну, совершенно случайно…. Из чистого любопытства…. Мы все хохотали так, что я даже читать не мог. Мальчик никак не мог потом снять треугольник, так как обратно он почему-то не проходил через голову…. Мы хохотали, хохотали, аж до слез, над этим мальчиком. Аж, в животе стало колоть от смеха! А потом Колька сказал:
- Да, это лутший писатель! Только тригольник на голову никак не налезет!
Валерка посмотрел на него оценивающе:
- Наш школьный тригольник на твою голову, конечно, не налезет. А папин может и налезет….
- Нет, и папин не налезет… Я уже пробовал.

И тут из другой комнаты, торжественно маршируя, выходит улыбающийся во всю варежку Витька…. У него на шее висел папин новенький деревянный чертежный треугольник…. Мы, все, ахнули! Как он посмел взять папин треугольник?

Колька как закричал на него:
- Ты что наделал? Папа тебе даст! – подскочил к Витьке и… неожиданно легко снял треугольник.

Все облегченно вздохнули и заулыбались. Витькин котелок оказался еще слишком мал, чтобы треугольник мог застрять. Колька критически посмотрел на Витькину голову, потом на треугольник, засмеялся и демонстративно начал натягивать треугольник на свою голову, чтобы показать, что у него голова больше. Оказалось, что точно - не пролазит. У Кольки голова была круглая, даже круглее, чем у меня. И щеки торчали в разные стороны.

И вот, когда уши стали мешать Валерке надевать треугольник, кто-то из нас сказал, что уши у него слишком лапоухие и поэтому сильно мешают. Валерка видно сильно обиделся, его уши наверно прижались, и треугольник сразу проскочил….

Валерка тут же понял свою ошибку и начал стаскивать с себя этот треугольник…. Но, было уже поздно…. Треугольник застрял!

Точно, точненько, как написано в книжке….

Что мы только не делали! Поворачивали и так, и эдак, и треугольник, и физиономию – не проходит. Валерка корчил страшные рожи, пытаясь снять этот папин драгоценный прибор. Он даже становился на четвереньки и упирал голову в пол. Но всё - тщетно.… Валеркина физиономия превратилась в красный винегрет с глубокими вмятинами-полосами в разных направлениях…. То губы мешают и торчат, поднятые треугольником аж до носа, то щеки - до глаз, то уши – до макушки….

Тогда Колька подумал и сказал:
- А я знаю один верный способ!

Мы с надежной уставились на него:
- Какой такой способ?
- Надо смазать Валеркину голову салидолом!

Мы с Витькой повалились со смеху, а Валерка плачущим голосом промямлил:
- Ага! Сам себя смазывай! Я тебе не паровоз!

Но Колька начал убеждать нас, что салидол очень скользкий, и поэтому им смазывают машины. Мы с Витькой тут же согласились, а Валерка - ни в какую…. И тут я вдруг вспомнил один эпизод из фильма, который мы недавно все вместе посмотрели. В этом фильме один очень сильный борец никак не мог побороть слабого, потому, что тот вымазал свое тело маслом. Как ни хватал его сильный борец, слабый всё равно выскальзывал. И сильный борец смог побороть слабого, только после того, как догадался обсыпать его песком. Когда я напомнил об этом, Валерка сразу согласился.

Осталось только найти салидол. Колька сказал, что салидол есть у Жорика - он видел, как Жорик смазывал свой новый велосипед. Мы тоже все это видели и поэтому радостно закричали: "Давай, тащи сюда салидол!"

Колька сбегал к Жорику и принес на бумажке горку салидолу. Салидол был какой-то черный - наверное, с паровоза. Раньше его можно было достать, только выпросив либо у шофера, либо у машиниста паровоза….

А потом, я стоял сзади Валерки и потихонечку тянул вверх треугольник, а Коля мазал Валеркино лицо и волосы салидолом. А Витька валялся на полу от хохота….

Кольке пришлось вымазать на Валерку весь салидол, и треугольник поднялся выше. Но стало еще хуже, потому, что треугольник застрял на Валеркиных ушах и между верхней губой и носом. А дальше - никак! И вниз тоже - никак! Любая попытка продвинуть его вверх или вниз вызывала Валеркины вопли.

В общем, мы сделали всё, что могли. Мы с Колькой перемазались салидолом с ног до головы, а уж на Валерку смотреть было страшно…. С лицом, обмазаным чёрным салидолом, да еще с прицепленным посереди головы каким-то чёрным загадочным устройством, в котором уже трудно было распознать обычный треугольник, Валерка был похож на какое-то марсианское чудище.

Валерка почти плакал, а мы смеялись над ним до икотки. Несмотря на то, что порка обещала быть знатной всем трём. Чур, я не в счёт!

Коля поднес к лицу Валерки зеркало и сказал:
- Всё, Валера! Завтра так в школу пойдешь.

Кто-то увидел в окно, что к дому подходят родители, и я, схватив свою книжку, на всякий случай, пулей вылетел из помещения и побежал по длинному коридору домой. Конец этого представления мне досматривать почему-то не хотелось….

Не могу себе даже представить, что подумали Валеркины родители, когда увидели его. Эта тема долго была болезненной для братьев, и лишь через время я узнал, что треугольник сняли Валеркины родители. Они тоже долго мучались, а потом всё-таки поломали его. А я некоторое время избегал появляться на глаза Валеркиному отцу. Вину свою чувствовал….

А вот в чём я конкретно виноват? Виноват-то этот замечательный писатель! А я так вааще просто читатель…. Но всё равно, прячьте свои треугольники, если будете рассказывать эту историю своим детям.

Как можно ненавидеть такое сладкое, гладкое, нежное. Можно — если в вас это запихивали силком каждое утро. И все-таки добрая половина наших читателей признается в любви к манной каше и даже делится рецептами и идеями насчет того, чем ее следует заправлять и поливать. Огромное спасибо всем, кто рассказал нам свои истории на это неожиданно горячую тему. Ну, или не горячую, а теплую, но обязательно с черничным вареньем 🙂

Передо мной ставили тарелку с манной кашей. Горячей, раскаленной. Мама говорила, что есть нужно с краю, там быстрее остывает. Я послушно и о-о-очень ме-е-едленно водила ложкой по кругу. Медленно ела. По чуть-чуть. Обводить круг нравилось, нравилось смотреть, как он уменьшался. Есть не нравилось. Мама не выдерживала, уходила в комнату, и тут, как бы невзначай, на кухню прибегал папа, быстро-быстро доставал черносмородиновое варенье, шлепал ложку мне в тарелку и убегал, пока мама не заметила. Из манной каши и варенья я делала что-то, напоминающее закатное небо. Потом прочитала, что Тарковский сделал Разумный Океан из манной каши. Не знаю, правда ли это, но моя каша была очень похожа. (Марина Тихонова)

Манную кашу мои дети до сих пор считают деликатесом. Ко мне каждое лето приходят две уже совсем взрослые девушки, подруги детства моего младшего сына, и я варю им манную кашу. Это закрытая встреча, куда пускают только по приглашениям. (Вера Пророкова)

Я так любила манную кашу, что в 9 лет научилась ее готовить. Особенно мне нравились комочки, благо они получались без проблем. (Кристина Черухина)

Да, комочки — самое вкусное. Бабушка была поваром и готовила сложные блюда. А я примерно до школьного возраста считала, что тортики на завтрак — обычное дело, а манную кашу и макароны могут позволить себе только очень богатые люди по праздникам. (Света Гвоздик)

Мама иногда варила густую кашу с маслом и ванилью, разливала по формочкам, ждала, пока остынет. Потом варила вишневый кисель и выкладывала на него, еще горячий, красивую манную кашу. Ели, вздыхая от удовольствия! (Kateryna Wiens)

В саду манку есть было невозможно. Дома — тоже: густая, с маслом каша быстро насыщала, и дальше есть не хотелось. Разве что с вареньем. Для своих детей я купила израильскую семолину с ванилью и стала варить им кашу жидкую, ароматную. Вот ее у нас все любят и сами даже варят теперь. (Надежда Маримонт)

Для нашей семьи манная каша, сваренная мамой в воскресное утро, была аттракционом папиных гурманских закидонов. Он мог ее есть с копченой колбаской, с сыром или даже с болгарским кетчупом. Вот так мой родитель занимался разрывом наших детсадовских пищевых шаблонов. (Евгения Демьяненко)

Бабушкина сестра делала мне манную кашу и клала в нее черничное варенье. Это было божественно! (Katya Perlin Eichorst)

Манная каша была едой из детского сада — холодная, с запахом пригоревшего молока, густая и несъедобная. Я ее ненавидела. А потом меня перевели в другой детский сад, где повар умел и любил готовить. Гуляш с профитролями, ленивые вареники со сливками и манная каша, которую можно было есть. Там ее томили в духовке на низкой температуре, медленно и долго, и она превращалась из детсадовского проклятия в нежнейшее лакомство. (Елена Пепел)

После первого дня в детском саду с изумлением и возмущением сказала маме, что манную кашу там дают без варенья. (Елена Дубель)

Мама кашу варила невкусную, но на голодный желудок было норм. А вот я насобачилась очень вкусную делать, пропорции выверены математически. (Julia Potemkina)

Обожала манную кашу в саду, с комочками. Дома просила маму делать комочки, мама удовлетворяла мои прихоти. (Galina Alekseenko)

Я любила комочки, а сестренка — нет. Представляете, как непросто было нашей маме? (Наталья Солдаева)

Обожаю комочки в манной каше! Они ведь почти то же самое, что клецки! (Maria Tishchenko)

О, этот серый блин на всю тарелку в лужице ржавого масла, с которым я бодалась первые три года в школе! А когда мне было лет 12, мама сварила манку дома. Ничего общего. Еще лет через 20 я сама варила ее огромными кастрюлями в учреждении для душевнобольных. Добавляла немного ванили — и мне не приходилось никого будить по утрам, все сами просыпались и вставали в очередь. (Maya Gleyzer)

Я очень любила манную кашу, причем именно в детсадовском варианте: плотную такую, безвкусную. А когда мама варила дома жиденькую, со сливочным маслом и вареньем, есть отказывалась. Подайте мне детсадовскую кашу! (Наташа Пояркова)

В детстве я долго дружил с одной девочкой только потому, что ее бабушка кормила нас каким-то нереальным волшебным десертом. Уже сильно позже я узнал, что это обычная сладкая манная каша — но на молоке с ванилином и круто взбитая. Этим, с позволения сказать, кремом покрывались фрукты от компота, которые иначе просто выбросили бы. (Антон Денисенко)

Манку я полюбила, когда научилась готовить ее в форме поленты на гарнир к чему-нибудь с ярким вкусом, типа листовой брокколи с фасолью. (Anna Glazova)

Мамина манная каша мне не очень нравилась, она была с комочками. Но можно было добавить в нее варенья, тогда съесть ее было проще. Бабушка (мамина мама) варила вкуснейшую кашу, которую я ела с удовольствием. Оказывается, в отличие от мамы, она добавляла в манку не только сахар, но и соль. А другая бабушка (папина мама) однажды сварила нам с сестрой манную кашу на воде почти без сахара, пока мы спали. И ушла по делам, оставив тарелки на столе, чтоб мы, проснувшись, позавтракали. Остывшая каша, понятное дело, превратилась в мерзкие склизкие комки, которые невозможно было есть. Это была худшая каша за все 6 лет нашей с сестрой жизни. В итоге мы ее есть не стали и всю скормили курам во дворе. (Анна Наумова)

Я в девять лет загремел в больницу. Там было плохо всё: самочувствие, процедуры, сокамерники, отсутствие мамы с папой, сериал про Джейн Эйр по телевизору. Радостей было всего две: кефир и манная каша. (Модест Осипов)

Любила, люблю и буду любить! Особенно с комочками. А между прочим, не так-то просто добиться, чтобы комочки были нужного размера! (Наталья Солдаева)

Одно из немногих воспоминаний из пионерлагеря: за столом 7 человек, каждый дежурит по одному дню, мне выпал понедельник. И каждый понедельник была на завтрак манная каша. Ее не ел никто. А я должна была убирать со стола. Ставила тарелки с кашей друг на друга и тащила в кухню, вечно перемазанная этой кашей. Манку любит сын, но из-за травмы я варю ее крайне редко, тем более, что и пользы от нее никакой нет. (Nadya Sholokhova)

Манную кашу не выносила всю жизнь. Мама говорит — это потому что она ее тоже терпеть не могла, однако варила ее мне и меня кормила, даже не пробуя. В итоге рвотный рефлекс. Однажды мне бойфренд сделал гурьевскую кашу. Я ела и было очень вкусно, но в какой-то момент осознала, что база — манная каша. Опять рвотный рефлекс. И вот я уже в возрасте без малого 30 лет, мужчина говорит: а свари мне манную кашу! Ну я ж повар, я расстаралась. И на сливках, и с маслом, и с сахарком. А он и пробовать не стал — неправильная каша, густая. А я прямо не могу, когда еду выбрасывают! Ну и съела ее. Пополам с малиновым вареньем. И никакого рефлекса. Так и ем до сих пор — пополам с малиновым вареньем. (Neanna Neruss)

Однажды меня стошнило прямо на бабушкин стол насильно впихнутым в меня ужином — смесью манки, компота и черной икры. Было похоже на розовый закат в мрачных горах, но с легкомысленными манными тучками. (Elizabeth Bannikova)

Мама готовила вкусную кашу — без комочков, зато с изюмом и черничным вареньем! Изюм становился сочным таким, а цвет был вообще улёт. (Наташа Конторович)

Истово ненавидела детсадовский столовский вариант с комками, но любила, как готовит мама в удачные дни — горячая, сладкая, почти жидкая, с солнечной лужицей сливочного масла. (Светлана Попова)

Я манку не любила, пока сама не выросла и не научилась ее правильно готовить. Так научилась, что моя дщерь, пару раз попробовав в гостях у подружек манную кашу, сказала что только мамашина каша вкусная. (Olga Tcynbal)

Манная каша, ужас детского сада. Мы приходим утром. Сразу завтрак. Первое блюдо — ломтики вареной свеклы. Потом в эту же тарелку — манную кашу. При перемешивании каша приобретает цвет свеклы. Прошло 45 лет, не забыть. Мерзость комочков уходит на второй план. (Ekaterina Litvak)

Моя мама добавляла в кашу пломбир. Я тогда вообще ничего не ела, поэтому даже пломбир не спасал, и для цвета добавлялась черная смородина, протертая с сахаром. Каша приобретала довольно неприятный грязно-сиреневый оттенок. Но я всякую еду не любила, так что манка просто встраивалась в общий ряд. Уже теперь я понимаю и знаю, что и бабушка, и мама готовили действительно хорошо, и каша, говоря объективно, была вкусной. Дело было во мне. (Shulamis Elena Vilensky)

Иксяна каша.
— Мама, свари иксяну кашу!
— Овсяную?
— Нет, иксяную.
— А какая она?
— Вкусная, пушистая, белая, с малюсенькими кружочками.
— Не знаю, что это.
Сварила манку.
— О, так это же иксяна каша!
Ребенку 2 года было. (Yaroslava Zheyko)

Я думаю, есть какой-то ген, отвечающий за рвотный рефлекс при виде пенок (пленочек) на молоке. Так вот, в каше, которую навязывали мне, всегда были эти штуки. С тех пор каши не ем вообще. А вот манники люблю, но очень лень готовить, так что ем их раз в год. (Sofia Egorova)

В детстве нет, нет, нет и еще раз нет! Травма детского сада: она там застывала блином. И от него надо было ложкой отщипывать кусочки, и отправлять в рот — бе-е-е-е… Они такие плотно-склизские; сжав зубы, проталкиваешь их в горло и еле сдерживаешься. Фу-фу-фу! А если тарелку перевернуть, этот манный блин сначала висел на ней, а потом отрывался и падал с таким чпоком….
Во взрослом возрасте готовила для бабушки, попробовала, даже понравилось. Особенно с вареньем. Иногда варила. Но вот сейчас вспомнила детсадовскую кашу, и опять желание отбило — фу-фу-фу, нет, как я могла ее даже в рот взять! (Elena Mashkova)

Садик. Завтрак. Иногда мне не везет, и там манная каша. Вот это холодное, липкое и с комочками. Комочки вызывают у меня рвоту, потому что скользкие в горле, я физически не могу ее есть. Сижу и грущу раз в неделю над тарелкой, пока вся она не покроется пленочкой. В какой-то момент я взмолилась маме — напиши записку в сад, чтоб не кормили меня манной кашей, меня от нее тошнит! И случилось чудо, мама написала. С тех пор в дни манной каши я получала бутерброд с маслом и была счастлива. А потом я выросла и научилась варить вкусную манную кашу. На бульоне. И без комочков. И мои дочки ее в детсадовском возрасте очень любили. (Саша Смоляк)

Хуже, чем манная каша, в детсаду было только чудо карательной кулинарии — манная каша с киселем. Это ж как вообще до такого додуматься можно было: скользкое на склизком. Бррр! (Юлия Николаева)

Жидко-комкастая каша с запахом кипяченого молока — нет. Гладко-плотная с запахом ванили и какао — да. (Eugenia Vodolazhskaya)

Я в школьной столовке собирала со всех одноклассников тарелки с манной кашей! Вернее, они ко мне приезжали со всех концов стола: тарелки были металлические, ушастые такие, их было удобно запускать по столу, как пиво по барной стойке в салуне. В итоге в манные дни все очень быстро сваливали из столовой, а я одна сидела в окружении этих тарелок и стаканов чая, заваренного на половых тряпках. (Вера Павлова)

Я манку ела и дома, и в детских учреждениях, но не то чтобы очень любила, относилась спокойно. Любила пшенную. А вот сын у меня с раннего детства душу был готов продать за манку. (Катерина Подгорная)

Манку очень любила. Мама ее жидкую варила и как-то так угадывала с пропорциями, и соль-сахар всегда в меру. Я ленюсь. Иногда только овсянку варю. (Вика Калиничева)

В детском саду есть не могла ничего, всех уже спать уложат, а я над обедом несъеденным слезы лью. Но манная каша была исключением. Ела свою порцию, порции всех соседей по столу и еще за добавкой к нянечке ходила. (Татьяна Мищенко)

Вкусную кашу любила, конечно. На молоке, со сливочным маслом и вареньем. (Рената Троян)

Нет. Не любила. Особенно если комочки. Фу! Вообще не люблю сладкую еду, если это не десерт. Подозрительно как-то. Еда должна быть несладкой. (Мария Чаплыгина)
Было мне года четыре, мама попала в больницу со сложной операцией на колене, и мы с папой ее навещали. В палате все лежачие, еду привозят им в койки. И вот во время нашего посещения раздавали манную кашу с вареньем (а может, мама домашнего варенья туда добавила, не помню). И дала мне попробовать. Боже, как показалось мне вкусно! Я реально завидовала больным. Пусть они в гипсах и со швами, но КАК их вкусно кормят! Не знаю, почему. Манную кашу как таковую никогда не любила, дома кормили сытно… (Ольга Волгина)

Ты — моя пенка в какао, в манной каше — комочек, в теплой булке изюм… Ненавижу, короче. (Helena Pfnrt)

Кашу любила с комочками. У бедной бабушки требовала комочки эти, а у нее не получалось, она привыкла правильно варить. И пенки молочные тоже любила, очень. А все почему? Потому что не ходила в садик. Никто не объяснил, что это гадость. Так до сих пор и люблю. (Natalia Dembskaya)

Я манку ненавидела, а папа очень любил. Кроме того, он больше всего любил ее варить и, кажется, искренне не мог поверить, что его родной ребенок не выносит такую прекрасную еду. Торжественно утвердив передо мной тарелку, он чуть ли не с бубном вокруг плясал, вел дипломатические беседы, шел на подкуп, пускал в кашу фейерверки из изюма и всякого варенья — это было трогательно и даже весело. Надо думать, несколько ложек я все-таки съедала, в уплату за папино старание. (Марина Крылова)

Жутко ненавидела мамину манную кашу. Вся с комочками. Брр. А моя нянечка варила сладкую и жидкую, без комочков, и в школе потом в младших классах давали кашу без комочков. Как же бесилась мама, когда пришла за мной, а я сказала, что ей надо научиться варить манную кашу, как у няни. (Juls Chijevskaya)

Обожала в детстве манную кашу. Мне очень везло — в садике, в школе и больнице она была прекрасная, идеального вкуса и без комочков. Но дома ее никогда почему-то не готовили, видимо, всем было лень. Только мне не нравилось, когда сверху клали масло, было неприятно вмешивать этот чистый жир в кашу. А про существование комочков я вообще узнала от других людей. (Евгения Абрамова)

Я не ходила в садик, поэтому кашу мне варил папа, и почему-то вечером. Видимо, ближе ко сну я хотела есть, и он варил мне кашу манную. Очень вкусно было, с кусочком черного хлеба и в кашу обязательно маслице. У меня так и не получается сварить такую правильную кашу. (Юлия Коряпина)

Самая настоящая каша — это густо сваренная, без комочков, с ночевкой в холодильнике. Утром, с черносмородиновым вареньем. Целую бабушку в обе щеки. (Maryana Baranovskaya)

Не любил. А заставляли, и при этом заверяли, что только поедая эту сладкую, полужидкую, щекочущую нёбо и горло субстанцию, можно сделаться сильным. Воспитательница в детском саду так и говорила: слышал, американцы на Луне высадились? А ты вырастешь большим и сильным, высадишься на Луне и американцев этих одним пальцем поднимешь, они даже удивятся, как это нас одним пальцем подняли. Я слушал эту галиматью, мечтал полететь в космос, отдельно мечтал стать сильным (ни то, ни другое не сбылось), но отвратную кашу есть не мог. Как только обрел право голоса, манную кашу есть перестал. И посейчас не рискую. Хотя, пожалуй, с вишневым вареньем или с изюмом она меня почти устраивала. (Юрий Кагарлицкий)

Папа делал из манки мусс с вареньем из смородины по воскресеньям, кажется. Взбитый такой, вкусный! Есть надо с молоком. Текстура эпическая в сочетании получается. До сих пор люблю ужасно, но почему-то так и не научилась делать, надо поймать папу и припахать. (Julia Pecherska)