Убей ты в себе эту робость и чай завари полезно

Убей ты в себе эту робость.
И чай завари — полезно.
Ведь когда падаешь в пропасть,
Кричать уже бесполезно.

Дженнифер не простой подросток. У неё есть проблемы, но проблемы не всегда решаемые. У неё нет к кому обратится за помощью, она как-будто сорвалась в пропасть, но из пропасти нет обратного пути. Если уже жизнь подкосила тебя — ты должен плыть по её течению.
Но Дженнифер хотела другой жизни. Той жизни, которую она сотворила для себя. Она хотела жизни, в которой есть любовь, понимание, друзья. в один момент все приоритеты исчезают, и она остается один на один с судьбой.

Все персонажи и события являются вымышленными, любое сходство с реально существующими людьми — абсолютная случайность. Весь этот рассказ — это всего лишь моя фантазия, не больше.
Эта работа — нечто личное. Написав её, я открыла Вам свою душу. А моя душа темная, мрачная, но с нежным обрамлением. Поэтому читать данный рассказ или нет — Ваше дело, но я предупредила.

У каждого свое счастье. У кого-то – деньги, у кого-то – родные люди. А у меня самое большое счастье – ты.

Я лечу. А если точнее, то я падаю. И мне абсолютно всё равно. Я падаю и падаю, я падаю в пропасть. Это незабываемое мгновение, когда летишь с такой высоты, что даже дух захватывает. Ты летишь, летишь, летишь, забыв обо всех проблемах и бедах, летишь, понимая, что это твоя судьба, что так всё и должно быть. Что ничего не изменишь.
Еще несколько десятков метров и я разобьюсь об асфальт. Всё. Меня не станет. Как бы прискорбно это не звучало, я уже готова к этому, готова принять свою кончину, какой бы глупой она ни была. Я уже никогда не буду ходить по этой земле, не улыбнусь своим родителям, не увижу ни одной единой души.
Один. Два. Три.
Боль не чувствуется. А может, так и должно быть? Нет. Я до сих пор жива. Я стою. На ногах.

Я просыпаюсь. Не в холодном поту, как вы могли бы подумать, а с дурацкой улыбкой на лице. Этот сон снился мне давно, когда я была еще совсем маленькой.
Начнем с того, что меня зовут Дженнифер Грин и мне семнадцать лет. У меня обычное имя, обычная семья, обычная школа. Я — скучная и неперспективная личность, кстати, очень депрессивная.
Школа у меня небольшая. Но всех людей, которые там учатся, я ненавижу. Нет, это было чуть громко сказано… скорее всего, не ненавижу, я просто их не понимаю. Общаясь ради связей и других жизненных благ, они не понимают настоящих ценностей, которые есть в нашей жизни. Для меня это неприемлемо, хотя… Не мне их судить.
Все уже давно испортили со мной отношения. Мне плевать на них и им как бы тоже. Есть я, нет меня — всё равно. У меня когда-то была лучшая подруга в школе, мы дружили с ней около десяти лет, но проходили года, и наша дружба помалу забывалась… И вот так случилось, что мы перестали общаться. Она нашла мне замену, а я нет. Это звучит, наверно, довольно просто, но нельзя сказать, что я была столь безразлична к этому. Просто проходило время, и жизнь медленно уходила от меня… и забывался мой прежний кислород, забывались люди, которыми я дышала. Всё прошло.
Я живу в среднестатистической семье в Америке. Если вы раньше думали, что в Америке каждая семья живет в особняке, то я вас разочарую — это совершенно не так. Мы, например, живем в простой трехкомнатной квартире. Сестра, я, папа и мама. Сестра у меня на год старше, она уже в университете. Она очень милая девушка и я люблю её, но между нами нет особо теплых отношений. Мы просто сестры. Как все другие.
Мои родители — хорошие люди, не считая того, что они часто ссорятся. Как только я приду домой — всегда ссоры, отчего мне хочется забиться в углу и рыдать, рыдать, что есть силы. Но со временем это становилось моей обыденностью, и я уже даже перестала обращать на это внимание. Зарабатывают они немного — мама тысячу долларов в месяц, а папа — три. Но этого нам вполне хватает. Конечно, я никогда не была за границей, не делала то, что мои одноклассники называют обыденными вещами. Но я не хочу требовать что-то от родителей. Я понимаю, что им трудно.

«Привет всем, ученики школы! Я, как президент школы, хотела бы сделать небольшое объявление, а точнее, прочитать стих одной из учениц — Дженнифер Грин. Поверьте, вас это сильно рассмешит. Ну что же, слушаем.

«И кажется, я уже не скучаю,
Вечерами слёзы не вытираю.
Не жду, когда ты уже придешь,
Звезды во мне уже не зажжешь.

И так надоело об этом писать,
Думать всё время, переживать.
Хочу сказать: забудь обо мне,
Я уже потопаю в адском огне.

Ты знаешь, я немного лгала.
О том, что не держу на тебя ещё зла,
О том, что не хочу с тобой быть,
О том, как легко обо всём забыть.

Лгала я, лгала,
Хочешь верь, хочешь нет,

Уже для меня не наступит рассвет:
Врала я себе, надоело страдать,

Я вытираю слёзы на своих щеках. Встаю и прыгаю с подоконника.

Я начинаю глупо улыбаться. Улыбаюсь, что есть силы, улыбаюсь, чтобы заглушить боль. Боль внутри меня. Я ищу что-то острое. Нахожу небольшое зеркальце и разбиваю его рукой. Затем начинаю делать себе порез на руке. Боль физическая сражается с душевной, одна заглушает другую. Я прикусываю губу, и, кажется, до крови. Мне все равно. Я, обессиленная, ложусь на кровать. Мне уже ничего не нужно.

Сажусь на кровать и беру свой блокнот, полностью отдаваясь мыслям.

И вот опять, сижу я одна,
Думаю о проблемах своих допоздна.
И пытаюсь согреться, но это невозможно,
Сидеть на холодной постели так сложно.

А самое главное, я без твоих теплых рук,
Которые спасли бы от этих сладостных мук,
Хотелось бы заглянуть в глубину твоих глаз.
Я мечтаю о том, чтобы не получить на это отказ.

Ведь я всё ещё жду и скучаю,
Без тебя во тьме очень быстро догораю.

***
Я перемещаюсь из кабинета в кабинет, но Ник не уходит у меня из головы. Я не знаю почему, но я не могу думать об учебе, о своих проблемах, я думаю только о нем. Может быть, это влюбленность? Хочу верить, что нет. Я не хочу сейчас влюбляться. Я когда-то была влюблена, когда ещё была маленькой. И это, можно сказать, был первый и последний раз.
Это было летом. Мне было тогда лет четырнадцать или тринадцать, и у нас был загородный дом, который достался нам по наследству. Мы туда приезжали летом. Я никогда не видела наших соседей — они обычно туда не приезжали, как мне говорила мама. Но в одно прекрасное лето они приехали. И у них в семье был мальчик: очень красивый. Мы с ним играли каждый день, придумывали всякие игры, он играл по моим правилам, а я — по его. Нам было хорошо вдвоем, и вместе мы могли забыться. Он мне рассказывал о себе, а я ему — о себе. У него были красивые, зеленые глаза, которые видели меня насквозь, с ним я не контролировала себя и была полностью и целиком охвачена им. Но в один ужасный день — он уехал. Не попрощавшись. Родители сказали, что у них есть бизнес в другом штате, и что они приехали сюда всего лишь на несколько месяцев, отдохнуть. Я была полностью разочарована.
Именно поэтому я никогда не хотела полюбить вновь. Это для меня словно рана, которая время от времени кровоточит. Я понимаю, что была маленькой, и в этом нет ничего страшного. Но мне было страшно. Мне было больно. Сэм единственная, кто знала об этом, она меня утешала, но, к сожалению, мне было этого мало.
Я быстрым шагом иду в столовую и замечаю Ника, который сидит с Крисс, Джеймсом и Меган. К ним подходит Энди. Ник улыбается и подмигивает мне, я улыбаюсь ему и ухожу брать еду. Я беру всё, как обычно, и сажусь за свой столик. Я смотрю то на Ника, то на Крисс, то на всех вместе. Нужно как-то отвлечься. Он всего лишь друг, всего лишь парень, который может тебя поддержать.
Найдя блокнот в своей сумке, я начинаю записывать стих: то, что накопилось в моей душе.

И нравится твой голос мне,
И нравится пылать в этом ярком огне.
И говорить обо всем на свете,
С тобой забываю о нашей планете.

И нравится мне тебя искать,
Ведь так трудно без тебя дышать,
Без тебя невозможно жить
Просто с тобою хочется быть.

Когда я, наконец, доела свою еду, то иду в следующую аудиторию. Мы с Ником в разных группах но, как вы поняли, только на истории у нас совместный урок и мы можем встретиться. Черт, ну и почему я опять думаю о нем? Тряхнув головой, сажусь за свою парту и жду окончания урока. Я была бы рада поскорее прийти домой и придумать план побега.
Кстати, что там о побеге? Отец будет дома, это я уж точно знаю. Матери не будет, она сегодня должна идти к какой-то клиентке. Так… Что же мне делать? Ладно, это всё будет зависеть от обстоятельств, может быть, папа куда-то уйдет, но вряд ли мне так повезет…
Урок для меня длился вечность, я только и делала, что думала: то о моем новом знакомстве, то о побеге, то о вечеринке. Наконец-то я вышла из кабинета, а после — на улицу. Ветер врезался мне в лицо, я вдохнула его запах, я попробовала его на вкус.
Сладкий.
Я быстро побежала домой, сбивая всё на своем пути. Мне уже не терпелось поскорее прийти на вечеринку. Я никогда ещё не ходила на такие вечеринки, поэтому для меня это всё в новинку. У меня в первый раз такое хорошее настроение, и меня настораживает то, что Крисс не разделалась со мной в школе. Месть будет на вечеринке.
Я буду готова к этому.
Я увидела свой дом и, отдышавшись, прошла внутрь.
— Я дома, — сказала я и пошла в гостиную.

— Сэм, я тебя никогда не брошу, слышишь? Не расстраивайся, пожалуйста, я всегда с тобой, — говорю я и обнимаю подругу, утирая слезы, которые ливнем текли из ее глаз. — Он не достоин тебя. Не надо, не плачь, — успокаиваю я ее.
— Нет, Дженн, ни черта ты не понимаешь! — кричит Сэм, вырываясь из объятий. — Ты не знаешь, что такое предательство, ложь, горечь. Тебе на всех наплевать! Я тебя ненавижу! — говорит она и убегает от меня. Мне больно, я хочу уйти, я хочу сделать что-нибудь, чтобы только стереть это из своей памяти.
Весь воздух высосали из моих легких. А я же просто хотела помочь…

— Помнишь, я тебе говорила, что ты бездарность? Так вот, я ошибалась, — объясняет Крисс, посмотрев на меня с обычной ехидной улыбкой. — Ты вообще не заслуживаешь жить. Ты мерзкая. Неудивительно, что с тобой никто не дружит. Видишь, какая ты жалкая? Всем на тебя наплевать, Дженн. Ты никогда не станешь такой, как мы.

Слезы ливнем хлынули из моих глаз. Воспоминания убивают меня изнутри.

Вскоре начинается дождь. Я бегу к какому-то магазину, который вижу неподалеку. Мои зубы начинают предательски стучать. Но я не останавливаюсь, а бегу дальше. Наконец-то, смогла укрыться от дождя.
Из магазина выходит какой-то парень, и, увидев меня, снимает свою кожанку и дает мне. Такой необычный жест и такой приятный… посмотрев на него, я невольно подумала, что где-то видела такое лицо… зеленые, глубокие глаза…
— Не стоит, — говорю я и отдаю ему его кожанку, но он оказался настойчивее и ещё раз протягивает её мне. — Спасибо, — я беру её, он помогает мне одеться.
— Как ты здесь оказалась? На вид тебе лет 17, разве ты не должна быть в школе? — спрашивает он, а его голос кажется мне знакомым.
— Ну, как-то оказалась, — я, конечно, рада, что обо мне позаботились и так далее, но это уже и впрямь не его дело, что я делаю и где! — Спасибо тебе. Отдам при первой возможности, — я улыбаюсь и начинаю бежать.
Он сначала пробует догнать меня, но я скрываюсь за каким-то домом. Щеки медленно краснеют от стыда. Почему-то я захотела громко засмеяться, что в итоге и сделала. Наверно, это самая смешная ситуация за последний год. Или два года. Если честно, смешные ситуации в моей жизни случаются редко, именно поэтому мне так забавно.

See, that’s what the app is perfect for.

убей ты в себе эту робость.
и чай завари - полезно.
ведь когда падаешь в пропасть,
кричать уже бесполезно.

1. 
   dobranebudet liked this

More you might like

- может мне на работу устроиться?
- зачем?
- должна же я найти свое место в жизни.
- твое место на моих коленях.

потом мы заснули.
вернее, она заснула. я обнимал ее сзади.
впервые я подумал о женитьбе.
я знал, что, конечно, где-то в ней есть недостатки, их пока не видно. начало отношений - всегда самое легкое. уже после начинают спадать покровы, и это никогда не кончается.
и все же я думал о женитьбе. я думал о доме, о кошке с собакой, о походах за покупками в супермаркеты. у меня ехала крыша.
и мне было до балды.

тоска моя о ней свела бы меня в гроб и буквально довела бы меня до самоубийства.
я несчастный сумасшедший.

любовь в таком виде есть болезнь.

Ф.Достоевский, в письме другу

мне говорили, пели, орали, писали, что такие девушки - миф.
я думал, что таких вообще не существует.
но это была ложь. вот она. идет ко мне, и я ей нравлюсь.
ей нравится мое лицо, уродливая улыбка, голос, глупый юмор, худощавое сутулое тело.
её все устраивает. что может быть лучше?

Я создавала одежду для женщин всего мира, а теперь они стремятся ходить раздетыми.

- Во время весны частенько наступала зима, стоило ему только не позвонить.