Как варить и есть суп из дикой утки остап вишня

Название книги

Ни пуха вам, ни пера

Вишня Остап

КАК ВАРИТЬ И ЕСТЬ СУП ИЗ ДИКОЙ УТКИ

Был такой знаменитый орнитолог Мензбир, который на основании многолетних наблюдений и научных исследований установил, что дикие утки, кроме рынка, водятся еще на луговых озерках, и в камышах, и в тихих-тихих заводях изумрудно-чудесной Родины нашей…

…Словом, вы едете на луговые озерки, к камышам и к тихим-тихим заводям.

Само собой разумеется, что вы берете с собой ружье (это такая штука, которая стреляет), патроны и всяческий прочий инвентарь, без которого невозможно правильно целиться, чтобы бить без промаха, а именно: рюкзак, каравай хлеба, консервы, огурцы, помидоры, десяток яиц вкрутую и стопку. Стопка берется для того, чтобы было чем вычерпывать воду из челнока, если в челноке течь…

Едете вы компанией, то есть коллективом этак человек в пять, ибо дикая утка любит отправляться

в суповую кастрюлю в результате коллективного труда…

В вагоне (или на машине) сразу же вы услышите:

— Э, черт! Стопку забыл! Вы взяли?

— Ну, так, если будем вместе, одолжите! А останусь один — придется "из горлышка".

"Горлышком", согласно охотничьей терминологии, называется та часть охотничьей лодки, которая на морских судах носит название "право руля".

Дикая утка любит подстреливаться тихими-тихими вечерами, когда солнце уже скользнуло к закату, миновало кроваво-багряный горизонт, послало вам последний золотой привет и отправилось спать… Это вечером… А утром дикая утка срывается с места искать вашего выстрела рано-рано, только лишь начинает рассветать.

Зовутся эти часы у охотников "зорьками" — вечерней и утренней.

В эти часы вы слышите и над собой, и пред собой, и за собой, и справа, и слева шум-свист утиных крыльев.

Вы сюда — "бах", и туда — "бах", и оттуда — "бах!".

Ах, незабываемые минуты.

К вечерней зорьке вы опоздали. Это обязательно. Опоздание к вечерней зорьке — это охотничий закон. Еще выходя из дому — да что там выходя! еще накануне вы знаете, что к вечерней зорьке вы не поспеете. Вот из-за этого самого в день отъезда на охоту вы еще с утра все укладываете, еще с утра вы что-то забываете и в час отъезда выбегаете из дому, летите или на вокзал, или к машине, на вопросы знакомых: "Куда?" — бросаете: "Спешу к вечерней зорьке опоздать…"- и галопом дальше.

Словом, опоздали. К озеру вы подходите уже тогда, когда утки "выключили моторы", почистили зубы, совершили на ночь физкультурную зарядку с холодными обтираниями и, положив головы на водяные лилии, улеглись спать…

Но вы не унываете, так как поблизости от каждого лугового озера есть и скирда или копны пахучего-препахучего сена. Вы идете к скирде и устраиваетесь. Вы разгребаете сено, расстилаете плащ, ложитесь навзничь, глядите, на черно-синее глубокое звездное небо и отдыхаете. А отдыхая, думаете…

Ну, думайте себе на здоровье, а мы станем к утренней зорьке готовиться…

— Ну что ж, товарищи, давайте с вечера приготовимся, чтоб утром не возиться и сразу же за ружье и по местам. Где ж это… стопка? Просил же положить!

— А я захватил! Я себе за правило взял: когда приезжаю домой, ее привязываю в рюкзаке. По-моему, не так нервничаешь, когда ружье забываешь…

Тут-то и начинается самый интересный момент утиной охоты.

Это когда старые опытные ваши товарищи по охоте начинают рассказывать разные необычайные приключения из охотничьей жизни.

Общая для всех охотничьих рассказов черта — это то, что все в них одни факты, что все вправду было: "Расскажу, так не поверят, но это факт!":…Швыряется вверху какой-то космический мальчик звездами, оставляя в черно-синей бездне золотые полосы, скрипит Воз*, опуская свое дышло вниз, постепенно бледнеет Чумацкий шлях**, а под скирдой плетется чудесное кружево из охотничьих рассказов.

И вольно дышится…

Понемножку голос рассказчика становится все тише, потом начинает прерываться и совсем замирает.

Сосед как-то тяжело вздыхает.

— О чем вы думаете, Иван Иваныч?

— Об Америке! Какая все-таки техника.

— Говорят, двуствольную стопку выдумали! И тихо… Уснули…

"Раннiм-рано та ранесенько", еще только начинает сереть, вас толкают в бок:

— Вставайте! Вставайте! Пора уже!

С криком "бомбежка" вы вскакиваете и мчитесь.

— Тьфу, на вас! Это я крыжня трахнул!

— Ну ясно, что промажешь, если вас нечистая сила в бомбоубежище поперла! Чуть в озеро не кувырнулся!

Началась ранняя зорька…

Тут уже все зависит от вашего уменья, от мастерства и практики.

Утка, как известно, птица. Она летает…

Как ее стрелять?

Очень просто: цельтесь обязательно в глаз. И бахайте!

"Бах!" — и в сумку. "Бах!" — и в сумку.

А если не повезет, то есть если "бах-бах!" — и мимо сумки, тоже не печальтесь: старайтесь ехать или идти с охоты мимо рынка, или, увидев у кого-либо из охотников несколько уток, бросьте ему:

— Рублей, пожалуй, по "надцать" теперь штука… Потому что все равно, когда вы приедете домой, члены вашего семейства спросят вас:

— Дорогие, верно, нынче утки?

Но вы не обращайте на это внимания, а сразу же принимайтесь готовить янтарный суп из дикой утки…

Самое первое и самое главное — ощипать утку.

Делать это лучше всего у себя в кабинете.

Дабы вам не мешали выщипанные перья, откройте окна и двери, чтоб ветерок был: выщипнули, ветерок подхватил — и перо вам не мешает… И утка ощипана и кабинет-перина.

Ощипали и тогда уже к маме, или к жене, или к сестре, кто чем богат:

— Уже ощипал! Мама, сварите суп! Если жена или мама бросят вам:

— Да это же курица, а не утка! — вы авторитетно заявляйте:

— Это утка. Теперь все такие утки пошли. Яровизированные!

— А почему у нее горло перерезанное?

— Почему! Почему! Все вам нужно знать! Летела, летела, увидела, что прицеливаюсь, выхода у нее не было, взяла и… зарезалась. Что же тут удивительного?! Варите уж, прошу вас!

Остается, таким образом, последнее: есть суп.

Поев, ложитесь на кушетку и читайте "Записки охотника" И. С. Тургенева.

Был такой знаменитый орнитолог Мензбір, который на основании многолетних наблюдений и научных исследований окончательно определил, что дикие утки, кроме базара, водятся еще на луговых озерах и в камышах, и тихих-тихих плесах, по рекам-люльках изумрудной Родины нашей советской.

. Словом, вы поехали на луговые озера, камыши и на тихие-тихие плесы.

Само собой разумеется, что вы берете с собой ружье (это такая штука, которая стреляет), патроны и всякий прочий инвентарь, без которого нельзя правильно целиться, чтобы бить без промаха, а именно: рюкзак, каравай хлеба, консервы, огурцы, помидоры, десяток яиц вкрутую i стопку. Стопка берется для того, чтобы было чем вычерпывать воду из лодки, когда лодка течет.

Едете вы компанией, то есть коллективом, так - человек пять, потому что дикая утка любит идти в суповую кастрюлю из-под коллективного труда.

В вагоне (или на машине) сразу же вы услышите:

- Э, черт! Стопку забыл! Вы приняли?

- Ну, как будем вместе, мне! А останусь сам, - придется "из горлышка"!

"Горлышком", по охотничьей терминологии, называется та часть охотничьей лодки на морских судах имеет название "право руля".

Дикая утка любит убиватись тихими-тихими вечерами, когда солнце уже скользнуло по вечернему закату, прошло кроваво-багряный горизонт, послало вам последний золотой привет и пошло спать. Это вечером. А утром дикая утка срывается искать вашего выстрела рано-рано, только-только начинает на мир благословлятись.

Зовутся эти времена у охотников "зорьками" - вечерней и утренней.

В эти времена вы слышите и над собой, и перед собой, и за собой, и справа, и слева шум - свист утиных крыльев!

Вы и сюда - бах? I туда - бах! I туда - бах!

Ах, незабываемые минуты!

На вечернюю зорьку вы опоздали. Это обязательно. Опоздание на вечернюю зорьку - это охотничий закон. Исходя еще из дома, - и что там исходя! - вы еще накануне знаете, что на вечернюю зорьку вы обязательно не успеете, вот за это именно вы, в день выезда на гюлювання, еще утром все вкладываете, еще утром вы что-то забываете, и во время од'їзду вы выбегаете из дома, летите или на вокзал, или к машине, на вопрос знакомых "Куда?" - бросаете: "Спешу, чтобы на вечернюю зорьку опоздать", и галопом дальше.

Словом, опоздали. До озерца вы подходите уже тогда, когда утки "повиключали моторы", почистили зубы, сделали на ночь физкультурную зарядку с холодным обтиранием и, положив головы на водяные лилии, улеглись спать.

Но вы не унываете, потому что вблизи каждого лугового озера есть или скирда, стога пахучего-пахучего сена. Вы идете к скирде и устраиваетесь. Вы разворачиваете сено, простеляєте плаща, ложитесь лицом вверх, смотрите на черно-синее глубокое звездное небо и отдыхаете. А отдыхая, думаете.

Ну, думайте себе на здоровье, а мы будем до утренней зорьки готовиться.

- Ну, что же, товарищи, давайте с вечера приготовимся, чтобы утром не возиться, а сразу за ружья и по местам. Где же это. стопка? Просил же положить!

- А я взял! Я положил себе за правило: приезжаю домой, а ее в рюкзаке привязываю, чтобы не забыть. По-моему, не так нервничаешь, как ружье забудешь!

- Придется и себе привязывать! А сегодня, прошу вас, одолжите вашей. Капризная это, я вам скажу, штука, как "из горлышка". Воздух чистый, на широкое диханіє возьмешь, а оно темно, не успеешь и вздохнуть, как уже "горлушко" у "донушка".

Здесь и начинается самый интересный момент качачого охоты.

Это когда старые, опытные ваши товарищи по охоте начинают рассказывать разные удивительные случаи из охотничьей жизни.

Общая для всех охотничьих рассказов черта - это то, что все они - факты, что все это на самом деле было, что: "расскажу, то не поверите, но это-факт!"

. Швиргається вверху какой-то космический мальчик звездами, оставляя в черно-синей бездне золотые полосы, скрипит Телега, дышло свой спуская вниз, бледнеет медленно Млечный Путь, а под стогом плетется чудесное кружево из охотничьих рассказов.

И свободно дышится, и легко дышится.

Понемножку голос рассказчика становится все тише, потом как-то прерывается и совсем затихает.

Соседа тяжело вздыхает.

- О чем вы думаете, Иван Иванович?

- Об Америке! Какая все-таки техника.

- Говорят, двуствольное стопку выдумали!

"Ранним-рано та ранесенько", еще едва-едва начинает сереть, вас толкают в бок:

- Вставайте! Вставайте! Время уже!

С криком: "Бомбьожка!" вы срываетесь и мчитесь.

- Тю на вас! То я в крякву бахнул!

- Ну, ясно, что промажешь, когда вас нечистая сила в бомбоубежище поперла! Чуть в озеро не свалился!

Началась утренняя зорька.

Здесь уже все зависит от вашего умения, от мастерства и практики.

Утка, как известно, птица. Она летает.

Как ее стрелять?

Очень просто: цільтесь обязательно в глаз. I бахкайте.

- Бах! - и в сумку. Бах! - и в сумку.

А когда не повезет, то есть, когда бах-бах! - и мимо сумку, не унывайте, старайтесь ехать или идти с охоты мимо базар или, увидев у какого-то из охотников несколько уток, бросьте:

- Рублей, наверное, по надцать теперь штука. Ибо все равно, когда приедете домой, несознательные члены вашего посемейства спросят вас:

- Дорогие, наверное, теперь утки?

Вы не обращайте на это внимания и приступайте сразу же готовить янтаревий суп из дикой утки.

Самое первое и самое главное - ощипать утку.

Делать это лучше у себя в кабинете. Чтобы не мешало вам уже вискубане перья, откройте окна и двери, чтобы ветерок был: вы скубнули, ветерок подхватит, и перья вам не мешает. I утка обскубана, и кабинет - перина.

Обскубли, тогда уже к маме, к жене, к сестре, кто кого богаче:

- Уже ощипал! Мама, сварите супа!

Очень это вкусно у мам получается.

Когда жена или мама, бросят вам:

- Да это же курица, а не утка! - вы авторитетно заявите:

- Это - утка. Теперь все такие утки пошли. Яровизовані.

- А почему у нее горло перерезано?

- Почему? Почему? Все вам вот так интересно знать. Летела, увидела, что прицеливаюсь, выхода у нее не было, взяла и. . зарезалась. Что же здесь удивительного?! Варите уже, прошу вас!

Остается, следовательно, последнее: есть суп.

- Как его есть? Ложкой!

Поев, ложитесь на диван и читайте "Записки охотника" Ивана Сергеевича Тургенева. Прекрасная книга!

Был такой знаменитый орнитолог Мензбир, который на основании многолетних наблюдений и научных исследований окончательно установил, что дикие утки, кроме рынка, водятся еще на луговых озерках, и в камышах, и в тихих-тихих заводях изумрудно-чудесной родины нашей.
. Словом, вы едете на луговые озерки, к камышам и к тихим-тихим заводям.
Само собой разумеется, что вы берете с собой ружье (это такая штука, которая стреляет), патроны и всяческий прочий инвентарь, без которого невозможно правильно целиться, чтобы бить без промаха, а именно: рюкзак, каравай хлеба, консервы, огурцы, помидоры, десяток яиц вкрутую и стопку. Стопка берется для того, чтобы было чем вычерпывать воду из челнока, если в челноке течь.

Остап Вишня (настоящее имя — Павел Михайлович Губенко, 13 ноября 1889 — 28 сентября 1956) — советский украинский писатель, юморист и сатирик.

Вишня высмеивал слабости: свои, своих земляков, считая, как и Гоголь, «у кого уже не хватает духа посмеяться над своими собственными недостатками, лучше тому век не смеяться». Особенно беспощадно Вишня высмеивал слабость у украинцев инстинктов гражданского и национального единства, их инертность, анахроничные черты в психологии и мышлении украинцев, которые так дорого обошлись Украине.

В процессе вдохновенной работы родился и развился созданный Остапом Вишней новый жанр — усмешка.

Усмешка — это разновидность фельетона и юморески. Ввёл это термин сам Остап Вишня. Позднее он писал: «Хоть „фельетон“ уже и завоевал у нас право на существование, но, на мой взгляд, слово „усмешка“ … от фельетона». Автор «Вишнёвых усмешек» осваивает и дальше развивает традиции отечественной и мировой литературы и народного творчества, прежде всего традиции классиков (Гоголя и Шевченко, Салтыкова-Щедрина и Франко, Мартовича и Чехова).

В 1991 году на киностудии Александра Довженко снят фильм «Из жития Остапа Вишни» о лагерном периоде жизни писателя и его верной жене, в котором роль писателя исполнил Богдан Ступка.
http://ru.wikipedia.org

Грибов Алексей Николаевич
(18) 31 января 1902, Сокольники, Москва — 26 ноября 1977, Москва.

Родился в Сокольниках, в рабочей семье. В детстве помогал отцу, водителю автомобиля. В 1916 году, когда того призвали на фронт, Алексей как старший, вынужден был пойти работать конторщиком в управление шелкоткацкой фабрики, затем, уже после революции, на комбинате «Красная Роза». Занимался в школе рабочей молодежи, увлекся театром.

В 1924 году окончил школу при 3-й студии Московском художественном академическом театре. Вступил в труппу театра, на сцене которого играл более 40 лет. В искусстве Грибова предельная простота соединялась с яркой сценической выразительностью, выдающимся мастерством. Алексей Николаевич создал глубоко народные образы, воплощающие лучшие черты русского человека — мудрость, душевность, честность, юмор. Член ВКП(б) с 1944 года.

Одной из главных театральных удач Алексея Грибова, с 1930-х годов, был незабвенный Фома Опискин в спектакле по сатире Ф.М. Достоевского "Село Степанчиково и его обитатели". В 1973 году вышел одноимённый МХАТовский телеспектакль. Грибов превзошёл себя, достовернейше воскресив гениальный образ не просто хитрого приспособленца, но энергетического вампира и закулисного махинатора, социального манипулятора и психологического чародея.

МХАТ был самым выездным театром — Япония, Англия, Франция. Грибов ездил во все гастроли и везде имел оглушительный успех. Вроде не самая главная роль в «Вишневом саде» — Фирс, а в каком восторге были французы! Его называли «русским Жаном Габеном». В Лондоне сыграли «Мертвые души». Нелюдимый, угрюмый Собакевич произвел на англичан сильное впечатление.

С 1970 года преподавал актёрское мастерство в школе-студии МХАТ.
После инсульта, перенесенного во время одного из спектаклей на гастролях в Ленинграде, его разбил паралич. Почти три год актер был прикован к постели. Со временем восстановилась речь, он начал ходить, хотя и не слишком уверенно. В твердой памяти, в твердом сознании он даже приступил к занятиям со студентами МХАТа. Но на сцену больше не вышел.

Заслуженный артист РСФСР (1938).
Народный артист РСФСР (1943).
Народный артист СССР (1948).

Похоронен актёр на Новодевичьем кладбище в Москве.

Остап Вишня (перевод Сергея Пружинина)

Был такой знаменитый орнитолог Мензбир, который на основании многолетних наблюдений и научных исследований окончательно определил, что дикие утки, кроме базара, водятся ещё на луговых озёрках, в камышах и тихих-тихих заводях, по рекам-колыбелям нашей чудесной Родины.

. Словом, вы едете на луговые озёрки, к камышам и к тихим-тихим заводям. Само собой, берёте с собой ружьё (это такая штука, что стреляет), патроны и всякий прочий инвентарь, без которого нельзя правильно целиться, чтобы бить без промаха, а именно: рюкзак, буханку хлеба, консервы, огурцы, помидоры, десяток яиц вкрутую и стопку. Стопка берётся для того, чтобы было чем вычерпывать воду из лодки, когда лодка даст течь.

Едете вы компанией, то есть коллективом, — человек так пять, потому что дикая утка любит попадать в суповую кастрюлю после коллективного труда. В вагоне или машине вы сразу же услышите:

— Э, чёрт! Стопку забыл! Вы взяли?

— Если будем вместе, одолжите! А останусь один — придётся из «горлышка»!

«Горлышком», по охотничьей терминологии, называется та часть охотничьей лодки, которая на морских судах имеет название «право руля».

Дикая утка любит убиваться тихими-тихими вечерами, когда солнце уже скользнуло по вечернему закату, миновало кроваво-красный горизонт, послало вам последний золотой привет и ушло спать. Это вечером. А утром дикая утка срывается искать вашего выстрела рано-рано, как только-только начинает мир благословляться. Зовётся это время у охотников «зорьками» — вечерней и утренней. В это время вы слышите над собой, перед собой и за собой, справа и слева — свист утиных крыльев! Вы и сюда — бах! И туда — бах! И оттуда — бах! Ах, незабываемые минуты!

На вечернюю зорьку вы опоздали. Это обязательно. Опоздание на вечернюю зорьку — охотничий закон. Ещё выходя из дома, да что там выходя — уже накануне знаете, что на вечернюю зорьку вы обязательно не успеете, вот из-за этого вы в день выезда на охоту ещё утром всё укладываете, ещё с утра что-то забываете и во время отъезда выбегаете из дома, летите или на вокзал, или к машине, и на вопрос знакомых: «Куда?» — бросаете: «Спешу, чтобы на вечернюю зорьку опоздать», и галопом дальше. Словом, опоздали. К озеру вы подходите уже тогда, когда утки «заглушили моторы», почистили зубы, сделали на ночь физкультурную зарядку с холодным обтиранием и, положив на водные лилии головы, легли спать.

Но вы не унываете, потому что вблизи каждого лугового озера есть стог пахнущего сена. Вы идёте к стогу и размещаетесь. Вы разгребаете сено, стелите плащ, ложитесь на спину, смотрите на чёрно-синее глубокое звёздное небо и отдыхаете. А отдыхая, думаете. Ну, думайте себе на здоровье, а мы будем к утренней зорьке готовиться.

— Ну, что же, товарищи, давайте с вечера приготовимся, чтоб утром не возиться, а сразу за ружья — и по местам. Где же это. стопка? Просил же положить!

— А я взял! У меня правило: приезжаю домой, а её в рюкзаке привязываю, чтобы не забыть. По-моему, не так нервничаешь, как ружьё забудешь!

— Придётся и себе привязывать! А сегодня прошу: одолжите вашей. Капризная это, я вам скажу, штука, как пить «из горлышка». Воздух на широком дыхании возьмёшь, и — тёмно, не успеешь и вздохнуть, как уже «горлышко» у «донышка».

Здесь и начинается самый интересный момент утиной охоты. Это когда старые, опытные ваши товарищи по охоте начинают рассказывать разные удивительные случаи из охотничьей жизни.

Полосу подготовил Сергей ПРУЖИНИН

Номер 24 (9478) от 7 июля 2015г., Досуг

Кликни на фотоархив

Открытие мемориальной доски
КОНВОИР ЧЕЛОВЕК ОСОБОГО СКЛАДА
ТЁПЛЫЙ ВЕЧЕР НА ЦВЕТНОМ
«ЗАВТРА БЫЛА ВОЙНА»
Открытие стелы в Центре профессиональной подготовки ГИБДД
ДЕНЬ ЗАХВАТЫВАЮЩИХ ПРИКЛЮЧЕНИЙ
ДЛЯ ЗАЩИТНИКОВ ГОРОДА
КОМАНДНЫЙ ДУХ

Кликни на видеоархив

НИ ПЕРА НИ ПУХА! 2

ДИКИЙ КАБАН, ИЛИ ВЕПРЬ 10

БЕНГАЛЬСКИЙ ТИГР 13

КОРОЛЕВСКИЙ ТИГР 14

С КРЯКУХОЙ НА ОЗЕРЕ 17

КАК ВАРИТЬ И ЕСТЬ СУП ИЗ ДИКОЙ УТКИ 25

РЫБКА ПЛАВАЕТ ПО ДНУ 30

О МУДРОМ ЗАЙЦЕ 31

УТЯТА ПЛАЧУТ 32

ОЛЕКСА ИВАНОВИЧ 32

Вишня Остап
Ни пуха вам, ни пера

ОСТАП ВИШНЯ

Павло Михайлович Губенко (1889–1956), известный в литературе под псевдонимом Остапа Вишни, принадлежит к самым любимым и самым популярным на Украине писателям, слава его давно перешла границы Украины.

Что касается популярности Вишни в родном краю, то достаточно рассказать о таком случае, когда правление какого-то колхоза просило областное начальство прислать для наведения порядка в хозяйстве хорошего агронома, понимающего ветеринара… и Остапа Вишню.

Остап Вишня - юморист и сатирик. Тематический диапазон его очень широк. Большое место в его творчестве занимала колхозная тема. Но писал он свои фельетоны, юморески, "улыбки" - собственный термин для собственного жанра! - и о прошлом нашего села, и о бюрократах, лодырях, людях с червоточиной в душе, и о благоустройстве городов, и о нашем строительстве, и о воспитании молодежи, и о борьбе с религиозным дурманом и предрассудками, и - очень тонко - об искусстве, в частности о театральном, и о самых ярых врагах украинского народа - украинских националистах. Тут перо его приобретало исключительную остроту, и это приводило к тому, что, скажем, в Канаде любовь прогрессивных украинцев к нашему писателю соответствовала такой же ненависти среди реакционных, националистических кругов.

И мягким юмором и резкой сатирой владел Остап Вишня с одинаковым мастерством. Но была у него черта, роднившая его с любимыми им Гоголем и Чеховым. Эта черта - лиризм. Вот, например, пейзаж Вишни:

"Лес стоит задумчивый, печальный: ему вот-вот придется сбросить пышные свои одежды, подставить свои ветви дождям холодным, метелям снежным.

Листва с печали желтеет, а кое-где с тоски наливается кровью.

Вот падает кленовый лист: умер он, оторвался от родной ему ветки и падает.

Он не падает на землю отвесно - нет.

Ему так не хочется идти на вечный покой, лежать и тлеть среди замерших своих собратьев…

Он кружит на прогалине, то вверх взлетает, то устремляется к земле.

Ой, как не хочется ему тлеть!"

Глубокой любовью к природе пронизаны эти строки нашего писателя, с именем которого мы привыкли связывать эпитет народный. И именно эта любовь к природе была одной из характернейших черт Вишни-охотника, который посвятил охоте большой цикл- "Охотничьи улыбки".

Я не раз бывал на охоте с Павлом Михайловичем, я горд, что на стене у меня висит фотография: Павло Михайлович рассказывает мне "на привале" какую-то историю. История, очевидно, очень смешна, потому что даже у строгого Петра Дорошка, сидящего поблизости и обдумывающего, должно быть, какие-то грозные планы против зайцев, появилась на устах улыбка.

"Улыбками" назвал Остап Вишня и свои шутливые рассказы об охоте, и о них и о незабвенном Павле Михайловиче с ружьем в руках я и хочу сказать тут несколько слов.

Слова эти были написаны еще при жизни автора, и я оставляю их почти неприкосновенными. Слишком больно было бы их перерабатывать.

Кроншнеп - это кулик с длинненьким, дугообразным клювом и длинными, как и положено кулику, ногами. Есть кроншнепы большие, средние и маленькие. Когда-то, как свидетельствует добродушный дедушка Аксаков, кроншнепы были очень смирными, небоязливыми птицами, но время и злые люди довели эту породу до того, что теперь кроншнеп у нас, к примеру на Украине, большей частью - недостижимая мечта для охотника. Только и слышишь издалека его флейтовый голос, который французы передают звуками "курли-курли", или, если и видишь, как он бегает один, в паре или в стае где-то на берегу речки или по зеленому лугу, или, если пролетает на густо-синем фоне предосеннего неба, то на такой дистанции, что о выстреле и думать нечего. Словом, заполевать в наших местах кроншнепа это счастье… охотничье, конечно.

Остап Вишня в своей книге пишет о разной птице и зверье, начиная с перепелки и кончая бенгальским тигром, а вот кроншнепа он обошел. Почему? Мне кажется, что я знаю тайную причину.

Это было погожим сентябрьским вечером, на Полтавщине, над веселой рекой Сулой, где по заречьям, камышам и лугам выводилось и, наверное, сейчас выводится много дичи. Мы стояли на вечернем утином перелете. Павло Михайлович Губенко, известный и детям и дедам нашей страны под прочно приросшим к нему именем Остапа Вишни, примостился в чудесном месте у лозняка и камыша и был при этом в прекрасном настроении, так как сбил "почти из-под самого неба" крыжня и застрелил довольно редкую у нас птицу - припутня (дикого голубя). Настроение Вишни чувствовалось по самой его позе, по лихо сдвинутой на затылок кепке, по тому, как благожелательно покрикивал он соседям, на которых летели утки, традиционное: "Пильнуй!" - словом, по всему. Как вдруг, смотрю я, летят прямо на Павла Михайловича две большие птицы, да еще так плавно, так низко… Вот они приближаются к нему, вот они над ним - "чуть ли не на голову садятся". Летят молча, и, только отлетев довольно далеко, отзываются внезапно тем флейтовым голосом, что французы передают звуками "курли, курли". То были кроншнепы! А Павлу Михайловичу показалось, что то были цапли, на которых он, разумеется, не хотел тратить зарядов. Такой отборной ругани, какую услышали мы из уст минуту назад спокойно-счастливого Оста-па Вишни, я, кажется, никогда не слыхал. Подозреваю, что на бенгальского тигра Вишня тоже не охотился, но то дело далекое, а тут кроншнепы сами шли ему в руки - и на тебе… "Подумал, что цапли!"

Кажется, теперь ясно, почему в своей книге Остап Вишня обошел кроншнепа…

А знает и природу и охоту наш автор неплохо, а главное - любит и то и другое. Именно эта любовь и составляет суть его сборника,

Об охоте можно писать по-разному. Можно говорить строго-деловым тоном, как делал это, к примеру, известный орнитолог и охотник Бутурлин. Можно все внимание уделять пейзажу, линиям, звукам и краскам природы, как видим у Тургенева. Можно в деловую прозу вплетать струи ясной и простой поэзии, как это умел очень хорошо Аксаков. Можно углубляться в психологию людей и даже животных, чему несравненные образцы мы видим в "Войне и мире" и "Анне Карениной". А можно и смеяться. И Вишня смеется - так добродушно, с такой любовью!

Вместе с тем Остап Вишня - настоящий охотник, и притом поэт охоты. Запахи лугового сена, обильные звезды на бархатном украинском небе, розовые вечера и рассветы, крики птиц, звериные следы, песня, наша бессменная и неизменная спутница, - все это заполняет его книгу. И человеческие характеры, конечно, гротесково поданные, и характерные разговоры "на привале", и человеческие слабости, как мечта - о "двуствольной стопке", видим мы в этих охотничьих "улыбках", за которые, ей-богу, не стоит обижаться строгим служителям Дианы, так как смех автора незлобный, это смех Карася из "Запорожца за Дунаем", который пугает жену, будто "женится на турчанках", смех Выборного Макогоненко и Пасечника Рудого Панька… Автор и над собой посмеивается, а я вот ручаюсь с присущей охотникам правдивостью, какую подчеркивает в своей книге автор, что он действительно-таки убил над веселой рекой Сулой крыжня "почти из-под самого неба" и застрелил чудесного голубя "припутня", который и был подан ему на другой день в зажаренном виде руками его уважаемой супруги…

С горечью перечитал я эти строки, и точно услышал около себя теплый голос Павла Михайловича, увидел его нежную, человечную улыбку, пожал его горячую, натруженную руку. И захотелось мне еще кое-что добавить к сказанному.

Я писал: "знает и природу и охоту наш автор неплохо, а главное любит и то и то".

Ни пуха вам, ни пера

Павло Михайлович Губенко (1889-1956), известный в литературе под псевдонимом Остапа Вишни, принадлежит к самым любимым и самым популярным на Украине писателям, слава его давно перешла границы Украины.

Листва с печали желтеет, а кое-где с тоски наливается кровью.

Вот падает кленовый лист: умер он, оторвался от родной ему ветки и падает.

Он не падает на землю отвесно -нет.

Ему так не хочется идти на вечный покой, лежать и тлеть среди замерших своих собратьев.

Он кружит на прогалине, то вверх взлетает, то устремляется к земле.

Ой, как не хочется ему тлеть!"

Это было погожим сентябрьским вечером, на Полтавщине, над веселой рекой Сулой, где по заречьям, камышам и лугам выводилось и, наверное, сейчас выводится много дичи. Мы стояли на вечернем утином перелете. Павло Михайлович Губенко, известный и детям и дедам нашей страны под прочно приросшим к нему именем Остапа Вишни, примостился в чудесном месте у лозняка и камыша и был при этом в прекрасном настроении, так как сбил "почти из-под самого неба" крыжня и застрелил довольно редкую у нас птицу - припутня (дикого голубя). Настроение Вишни чувствовалось по самой его позе, по лихо сдвинутой на затылок кепке, по тому, как благожелательно покрикивал он соседям, на которых летели утки, традиционное: "Пильнуй!" - словом, по всему. Как вдруг, смотрю я, летят прямо на Павла Михайловича две большие птицы, да еще так плавно, так низко. Вот они приближаются к нему, вот они над ним - "чуть ли не на голову садятся". Летят молча, и, только отлетев довольно далеко, отзываются внезапно тем флейтовым голосом, что французы передают звуками "курли, курли". То были кроншнепы! А Павлу Михайловичу показалось, что то были цапли, на которых он, разумеется, не хотел тратить зарядов. Такой отборной ругани, какую услышали мы из уст минуту назад спокойно-счастливого Оста-па Вишни, я, кажется, никогда не слыхал. Подозреваю, что на бенгальского тигра Вишня тоже не охотился, но то дело далекое, а тут кроншнепы сами шли ему в руки - и на тебе. "Подумал, что цапли!"

Кажется, теперь ясно, почему в своей книге Остап Вишня обошел кроншнепа.

Об охоте можно писать по-разному. Можно говорить строго-деловым тоном, как делал это, к примеру, известный орнитолог и охотник Бутурлин. Можно все внимание уделять пейзажу, линиям, звукам и краскам природы, как видим у Тургенева. Можно в деловую прозу вплетать струи ясной и простой поэзии, как это умел очень хорошо Аксаков. Можно углубляться в психологию людей и даже животных, чему несравненные образцы мы видим в "Войне и мире" и "Анне Карениной". А можно и смеяться. И Вишня смеется -так добродушно, с такой любовью!

Вместе с тем Остап Вишня - настоящий охотник, и притом поэт охоты. Запахи лугового сена, обильные звезды на бархатном украинском небе, розовые вечера и рассветы, крики птиц, звериные следы, песня, наша бессменная и неизменная спутница, - все это заполняет его книгу. И человеческие характеры, конечно, гротесково поданные, и характерные разговоры "на привале", и человеческие слабости, как мечта - о "двуствольной стопке", видим мы в этих охотничьих "улыбках", за которые, ей-богу, не стоит обижаться строгим служителям Дианы, так как смех автора незлобный, это смех Карася из "Запорожца за Дунаем", который пугает жену, будто "женится на турчанках", смех Выборного Макогоненко и Пасечника Рудого Панька. Автор и над собой посмеивается, а я вот ручаюсь с присущей охотникам правдивостью, какую подчеркивает в своей книге автор, что он действительно-таки убил над веселой рекой Сулой крыжня "почти из-под самого неба" и застрелил чудесного голубя "припутня", который и был подан ему на другой день в зажаренном виде руками его уважаемой супруги.

Я писал: "знает и природу и охоту наш автор неплохо, а главное любит и то и то".

Бледно, бледно это сказано! Не "неплохо", а очень хорошо знал Остап Вишня и природу и охоту. И любил он природу со всей страстью, на какую способен человек. Любил не только за пейзажи, за живительный воздух, за плеск вод, за птичьи голоса, за шорох камыша, за лесной шум. Он любил природу как неизменную спутницу и вдохновительницу человека, как источник живой жизни. Не случайно, что много страниц, особенно в последние годы жизни, посвятил Павло Михайлович охране природы, сохранению ее богатств, посадке лесов. С грустью вспоминаю, что последнее выступление Вишни в прессе - в газете "Колхозное село", выступление, посвященное разведению лесов в колхозах, было напечатано уже после смерти моего дорогого друга. Печальным счастьем наполняется душа, когда вспоминаю, что под этим выступлением подписался и я.

Остап Вишня имеет на Украине примерно ту же охотничью славу, что в России – Тургенев. Но в отличие от Тургенева-натуралиста, Вишня был сатириком. Его «охотничьи усмешки» – это и байки, и анекдоты, но, по современным меркам, больше тексты для стендапов. Дело в том, что охотился Вишня чаще всего в компании друзей – поэта Максима Рыльского и писателя Петра Дорошко, – а когда мужчины идут на охоту, без историй они не возвращаются.

СУП ИЗ ДИКОЙ УТКИ

Ингредиенты:

Приготовление:

1. Подготовить тушку: ощипать, выпотрошить, хорошо помыть, разрубить на части, при желании снять кожу. Положить в кастрюлю, залить холодной водой, на большом огне довести до кипения. Когда вода закипит, убавить огонь до минимума, снять пену, посолить, добавить перец горошком и лавровый лист. Варить 1 час.

2. Пока варится утка, лук нарезать кубиками, картофель – дольками, морковь натереть на терке, чеснок пропустить через пресс.

3. Лук обжарить до золотистого цвета, добавить к нему морковь и чеснок, обжаривать все вместе до появления запаха чеснока.

4. Когда утка и бульон будут готовы, положить в кастрюлю картофель, рис и обжаренные овощи. Варить еще около 20-30 минут, до готовности картофеля. Накрыть готовый суп крышкой и дать настояться 10 минут.

5. Подавать суп горячим, можно со сметаной, половинкой вареного яйца или свежей зеленью.

Литературный фуд-блог

— Дорогие, верно, нынче утки?
Но вы не обращайте на это внимания, а сразу же принимайтесь готовить янтарный суп из дикой утки…

Остап Вишня «Как варить суп из дикой утки»

Недавно мне вновь подумалось о глобализации, которая везде. Особенно во внешних, видимых глазу проявлениях. Поставь человека, неискушенного путешествиями, в центр Сингапура, и он только по шрифтам на рекламных вывесках и лицам окружающих скажет, что это вряд ли Чикаго и скорее всего не Дубай.

С кухней примерно то же самое. Меню обычного московского кафе мало чем отличается от парижского или нью-йоркского. Глобализация производит уравнительный эффект, делает доступными далекие в географическом смысле продукты и блюда. В этом много хорошего, но сами собой возникают разговоры о судьбах национальных забытых изысков. Мне такие темы близки, в гастрономическом смысле я крепкий почвенник: я за эксперименты с тем, что локально, что имеет известное происхождение, и еще лучше – что имеется в шаговой доступности. Сделать чай из собранных на даче трав. Наготовить варенье из сорванных вчера кедровых шишек. Запечь в смородиновых листьях выловленную в пруду рыбу.

И, конечно, я испытываю глубокое уважению ко всему, что добыто на охоте. Дело не в экологичности, свежести и почти философских идеях потребления, а во вполне земном – вкусе, который у дичи суровее и выразительнее, чем у фермерских продуктов.

В этом ключе мыслю не только я. Остап Вишня считал, что бекасы – «редкий сорт дичи» – намного вкуснее домашней птицы. Писатель охотился на все, что водилось в украинских лесах и что было съедобно: припутней, гагар, перепелок, дроф, вальшнепов, диких коз, лосей. Завоеванные трофеи переходили в руки его прекрасной жены, которая умела извлечь из дичи правильные вкусы.

Остап Вишня (слева) и Максим Рыльский

Максиму Рыльскому Остап Вишня посвятил небольшой очерк «Как варить суп из дикой утки» со знакомыми шутками на тему «как это все обычно и бывает» – не новыми, но все равно жутко занятными.

Вопреки названию, в очерке про сам суп говорится немного. Поэтому и рецепт такой, максимально простой – утка, вода, корнеплоды, немного риса и специй. Теоретически его можно приготовить прямо на природе, не выходя из леса, под перепевы соловьев. А после еды забраться в укромное место и перечитать тургеневские «Записки охотника» (книгу советую не я, а сам Вишня). И, возможно, после этого расхочется далекой экзотики – новые вкусы, ощущения и опыты ближе, чем кажутся.

Суп из дикой утки

Ингредиенты:

Дикая утка – 1 шт. (небольшая, в подготовленном виде – около 250 гр.)
Картофель – 1-2 шт.
Лук репчатый – 1 шт.
Морковь – 1 шт.
Рис – 2-3 ст.л.
Чеснок – 2 зубчика
Лавровый лист – 2 шт.
Соль, перец горошком – по вкусу
Растительное масло

Приготовление:

5. Подавать суп горячим, можно со сметаной, половинкой вареного яйца или свежей зеленью.

Я испытываю глубокое уважению ко всему, что добыто на охоте. Дело не в экологичности, свежести и почти философских идеях потребления, а во вполне земном – вкусе, который у дичи суровее и выразительнее, чем у фермерских продуктов.

СУП ИЗ ДИКОЙ УТКИ

— Дорогие, верно, нынче утки?

Но вы не обращайте на это внимания, а сразу же принимайтесь готовить янтарный суп из дикой утки…

Остап Вишня «Как варить суп из дикой утки»

Ингредиенты:

Дикая утка – 1 шт. (небольшая, в подготовленном виде – около 250 гр.)

Картофель – 1-2 шт.

Лук репчатый – 1 шт.

Чеснок – 2 зубчика

Лавровый лист – 2 шт.

Соль, перец горошком – по вкусу

Приготовление:

5. Подавать суп горячим, можно со сметаной, половинкой вареного яйца или свежей зеленью.

Вишня Остап

Був такий славнозвісний орнітолог Мензбір, який на підставі багатолітніх спостережень і наукових досліджень остаточно визначив, що дикі качки, крім базару, водяться ще по лугових озерцях та ію очеретах і тихих-тихих плесах, по річках-колисках смарагдової Батьківщини нашої Радянської.

Словом, ви поїхали на лугові озера, на очерети й на тихі-тихі плеса.

Само собою розуміється, що ви берете з собою рушницю (це така штука, що стріляє), набої і всілякий інший мисливський реманент, без якого не можна правильно націлятись, щоб бити без промаху, а саме: рюкзак, буханку, консерви, огірки, помідори, десяток укруту яєць і стопку. Стопка береться для того, щоб було чим вихлюпувати воду з човна, коли човен тече.

Їдете ви компанією, тобто колективом, так чоловіка з п'ять, бо дика качка любить іти в супову каструлю з-під колективної праці.

У вагоні (чи на машині) зразу ж ви почуєте:

— Е, чорт. Стопку забув! Ви взяли?

— Ну, як будемо вкупі, позичите! А залишусь сам, доведеться з "горлушка"!

"Горлушком", за мисливською термінологією, зветься та частина мисливського човпа, що на морських суднах має назву "право руля".

Дика качка любить убиватись тчхимп-тихими вечорами, коли сонце вже сковзнулося з вечірнього пруга, минуло криваво-багрянин горизонт, послало вам останній золотий привіт і пішло спать.

А вранці дика качка зривається шукати вашого пострілу раню-рано, тільки-но починає на світ благословлятись.

Звуться ці часи у мисливців "зорьками" — вечірньою й ранковою.

В ці часи ви чуєте і над собою, і перед собою, і за собою, і праворуч, і ліворуч шум — свист качиних крил.

Ви і сюди — бах! І туди — бах! І отуди — бах!

Ах, незабутні хвилини!

На вечірню зорьку ви спізнились. Це—обов'язково. Запізнення на вечірню зорьку це — мисливський закон. Виходячи ще з дому,— та що там виходячи! — ви ще напередодні знаєте, що на вечірню зорьку ви обов'язково не встигнете, от через це саме ви, в день виїзду на полювання, ще зранку все вкладаєте, ще зранку ви щось забуваєте, і в час од'їзду ви вибігаєте з хати, летите чи то на вокзал, чи до машини, на запитання знайомих: "Куди?" —кидаєте: "Спішу, щоб на вечірню зорьку спізнитись!" — і галопом далі.

Словом, спізнились. До озера ви підходите вже тоді, коли качки "повиключали мотори", почистили зуби, зробили на ніч фізкультурну зарядку з холодним обтиранням і, поклавши на водяні лілеї голови, полягали спать.

Але ви з цього не печалуєтесь, бо поблизу кожного лугового озера е чи ожеред, чи копиці пахучого-пахучого сіна. Ви йдете до ожереду й розташовуєтесь. Ви розгортаєте сіно, простеляєте плаща, лягаєте горілиць, дивитесь на чорно-синє, глибоке зоряне небо і відпочиваєте, а відпочиваючи думаєте.

Ну, думайте собі на здоров'я, а ми будемо до ранкової зорьки готуватися.

Остап Вишня — Петрик, резеда та бариня
Остап Вишня — Діла не наші — діла монарші
Остап Вишня — А народ воювати не хоче
Ще 104 твори →

"Як варити і їсти суп із дикої качки" (скорочено)
"Як варити і їсти суп із дикої качки" (шкільні твори)
Які деталі свідчать про те, що мисливці їдуть зовсім не полювати?(та інші запитання)
Біографія Остапа Вишні

— Ну що ж, товариші, давайте звечора приготуємось, щоб зранку не вовтузитися, а зразу за рушниці й по місцях! Де ж це. стопка? Прохав же покласти!

— А я взяв! Я поклав собі за правило: приїжджаю додому, а її в рюкзаці прив'язую, щоб не забути! По-моєму, не так нервуєшся, як рушницю забудеш!

— Доведеться й собі прив'язувати! А сьогодні, прошу вас, позичте вашої. Капризна це, я вам скажу, штука, як з "горлушка". Повітря чисте, на широке диханіє візьмеш, а воно темно, не встигнеш і зітхнути, як уже "горлушкоо біля "донушка".

Тут і починається найцікавіший момент качачого полювання.

Це коли старі, досвідчені ваші товариші по полюванню починають розповідати різні надзвичайні випадки з мисливського життя.

Спільна для всіх мисливських оповідань риса — це те, що всі вони — факти, що все це насправді було, що: "розкажу, то не повірите, але це факт!"

Швиргається вгорі якийсь космічний хлопчисько зорями, залишаючи в чорно-синій безодні золоті смуги, рипить Віз, дишель свій униз спускаючи, блідне поволі Чумацький Шлях, а під ожередом плететься чудесне мереживо з мисливських оповідань.

І вільно дихається, і легко дихається.

Поволеньки голос оповідача тихшає, потім якось переривається і зовсім затихає.

Сусіда тяжко якось зітхає.

— Про що думаєте, Іване Івановичу?

— Про Америку! Яка все-таки техніка!

— Кажуть, двоствольну стопку видумали! І тихо. Поснули.

"Раннім-рано та ранесенько", ще ледь-ледь починає сіріти, штовх вас у бік:

— Вставайте, вставайте! Час ужеі

З криком: "Бомбьожка!" — ви зриваєтесь і мчите.

— Тю на вас! То я в крижня гахнув!

— Ну, ясно, що промажеш, коли вас нечиста сила в бомбосховище поперла! Трохи в озеро не шубовснув!

Почалася ранкова зорька.

Тут уже все залежить од вашого уміння, від майстерства і практики.

Качка, як відомо, птах. Вона — літає.

Дуже просто: цільтесь обов'язково в око. І бахкайте.

— Бах! — і в торбу! Бах! — і в торбу. А коли не повезе, тобто коли бах-бах! — і повз торбу, не сумуйте, старайтесь їхати чи йти з полювання повз базар або, побачивши в когось із мисливців кілька качок, киньте:

— Карбованців, мабуть, по надцять тепер штука. Бо однаково, коли приїдете додому, члени вашого посемейства спитають вас:

— Дорогі, мабуть, тепер качки?

Ви на це не звертайте уваги й беріться зразу ж готувати янтаревий суп із дикої качки.

Найперше й найголовніше — обскубти качку.

Робити це краще в себе в кабінеті. Щоб не заважало вам уже вискублене пір'я, одчиніть вікна й двері, щоб вітерець був: ви скубнули, итерець підхопив, і пір'я вам не заважай. І качка обскубана, і кабінет — перина.

Обскубли, тоді вже до мами, чи до дружини, чи до сестри, хто на кого багатий:

— Уже обскуб! Мамо, зваріть супу!

Коли дружина чи мама, охнувши, кине вам:

— Та це ж курка, а не качка! Ви авторитетно заявіть:

— Це — качка! Тепер усі такі качки пішли. Яровізовані.

— А чому в неї горло перерізане?

— Чому? Чому? Все вам так ото цікаво знати! Летіла, побачила, що націляюсь, виходу на було, взяла й зарізалась. Що ж тут дивного. Варіть уже, прошу вас!

Залишається, отже, останнє — їсти суп.

Попоївши, лягайте на канапу й читайте "Записки охотника" І. С. Тургенєва.

Читайте также:

Как варить и есть суп из дикой утки остап вишня

Название книги

Ни пуха вам, ни пера

Вишня Остап