Белый торт из джанго освобожденный

Обновлено: 05.05.2024

Квентин Тарантино мастерски использует еду в своих фильмах, чтобы подчеркнуть власть. Штандартенфюрер Ганс Ланда из «Бесславных ублюдков» использовал штрудель как средство допроса, а Джулс Уиннфилд из « Криминального чтива » нагло надкусывал чужие бургеры. Рассказываем о самых известных сценах с едой из фильмов Тарантино: с 12 до 1 места.

12. Сэндвич Билла в «Убить Билла 2»

Тарантино уверен: узнать о том, что такое смерть, нужно еще в детстве. Часто знакомство со смертью происходит, когда умирает любимый питомец, например, золотая рыбка. Билл готовит дочке Беатрикс сэндвич и параллельно рассказывает ей историю о той самой золотой рыбке. Сэндвич Билла очень прост: он начинает с обычного хлеба, затем добавляет ломтики американского и швейцарского сыра. Потом — индейка и ветчина. Наконец, большим поварским ножом Билл наносит майонез и желтую горчицу. Легкое отношение ко всему — это мудро.

Кадр из фильма «Убить Билла 2»

11. Белый торт в «Джанго освобожденный»

Зубы Кэлвина Кэнди явно говорят о том, что он любит сладкое и часто ест этот торт. Согласитесь, момент, когда Леонардо Ди Каприо произносит White cake?, очень впечатляет — это звучит настолько мерзко, что совершенно не хочется пробовать то, что выглядит, как трехслойный бисквитный торт. Хотя он и кажется вкусным, вряд ли кому-то захочется есть блюдо, которое приготовлено принудительно. К сожалению, при производстве еды сегодня (до сих пор!) используется рабский труд, и, возможно, на завтрак вы пили кофе, который собирали рабы.

Кадр из фильма «Джанго освобожденный»

10. Панкейки, сосиски и клубничный шейк в «Бешеных псах»

В ранних работах Тарантино герои частенько «зависают» в закусочных. Его первый фильм «Бешеные псы» начинается с культовой сцены, в которой команда грабителей болтает перед ограблением. Правда, ключевая сцена с едой — позже, когда Тим Рот (осторожно, спойлер), полицейский под прикрытием, встречается со своим коллегой в закусочной, чтобы передать ему последние сведения о банде грабителей. Пока Фредди докладывает офицеру Холдауэю о происходящем, тот ест свой ночной завтрак. Заказ такого солидного завтрака посреди ночи должен вызывать уважение у зрителя: перед Холдауэем стоит тарелка с четырьмя большими панкейками и сосисками, к которым он заказал огромный клубничный милкшейк.

Кадр из фильма «Бешеные псы»

9. Гамбургер «Дарвуд Кирби» в «Криминальном чтиве»

В «Криминальном чтиве» есть бургер, который превратился в блюдо-легенду. Кто же откажется от гамбургера «Дарвуд Кирби», названного в честь легенды комедийного телевидения, из закусочной, стилизованной под пятидесятые? Во-первых, он довольно большой: огромная булочка с кунжутом и здоровенная котлета. Поверьте, соуса там тоже немало. Вместе с бургером подаются дополнительные ингредиенты: если кому-то не нравятся соленые огурцы, лук или помидоры – их можно не класть. Это действительно удобно: гостям не приходится перечислять свои особые пожелания, а официанту не нужно их записывать. Вот только одно не понятно. Что кусок арбуза делает на самом большом в истории кольце красного лука? Ведь он же не может быть использован в качестве начинки для бургера, правда? Все-таки этот ресторан «Джек Рэббит Слимс» очень странный.

Кадр из фильма «Криминальное чтиво»

8. Маффины и панкейки с беконом в «Криминальном чтиве»

Ладно, в «Криминальном чтиве» много отличной еды, не только бургеры. В дной из сцен Джулс и Винсент завтракают после поисков чемодана, обсуждая все на свете: жизнь, мораль, бога. И свинину тоже. Пока Джулс есть ест свой маффин, Винсент управляется с тарелкой панкейков с беконом (эта сцена с панкейками мы поставили выше той, что в «Бешеных псах», просто потому, что бекон подходит к ним больше, чем сосиски). Винсент вежливо предлагает Джулсу немного бекона. Джулс отказывается, после чего Винсент, размазывая масло по панкейкам, спрашивает Джулса, не еврей ли он, на что тот отвечает: «Нет, я просто не ем свинину. Вот и все». Сложно не согласиться с Винсентом – бекон и свиные отбивные «оооочень» хороши на вкус.

Кадр из фильма «Криминальное чтиво»

7. Суши в «Убить Билла»

Тарантино снял сцену в крохотном ресторанчике на Окинаве настолько атмосферно, что нам хочется крикнуть: «Выезжаем!». Во-первых, подход к приготовлению суши здесь выглядит феноменально, а, во-вторых, мы все прочитали на лице Невесты, когда ей подали первое блюдо: это радость с оттенком предвкушения. Конечно, она ведет себя как турист, чтобы заслужить благосклонность Ханзо, но, тем не менее, эти суши выглядят прекрасно.

Правда, есть одно «но». В «Убить Билла 2», когда Невеста (с мечом Ханзо) сталкивается с Биллом в Мексике, тот разрушает все иллюзии насчет суши Ханзо. Осматривая оружие, он с усмешкой спрашивает: «Стали ли его суши лучше?». Так надежды на то, что эти классные суши попадут на вершину нашего списка, были разбиты. Но атмосфера заведения Ханзо – бесценна.

Кадр из фильма «Убить Билла»

6. Багет с ветчиной в «Бесславных ублюдках»

Мы всегда готовы бесконечно смотреть на то, как Брэд Питт ест в фильмах. Этот человек знает, как классно играть и есть. Отличный пример — сцена в «Бесславных ублюдках», когда Элай Рот собирается убить немецкого солдата в лесах Бельгии. В это время Питт небрежно жует простой, но божественно вкусный сэндвич. Свежеиспеченный багет с хрустящей корочкой и мягкий внутри, – это чудо. Затем слегка подкопченная ветчина, с менее сильным ароматом, чем у прошутто. Это яркий пример того, насколько прекрасным может быть блюдо, состоящее всего из двух, но качественных ингредиентов.

Кадр из фильма «Бесславные ублюдки»

5. Рагу в «Омерзительной восьмерке»

В «Омерзительной восьмерке» много уловок, отравленного кофе и расистской политики, но кроме этого в фильме есть сцена, где преступники, охотники за головами и путешественники болтают за большими тарелками восхитительного рагу. Опять же, на первый взгляд это обычная еда. Но особенным это блюдо делает пара вещей. Во-первых, рагу выглядит очень сытным и обжигающим, а это именно то, что нужно в снежную метель. Еще один нюанс: видно, что рагу из моркови, картофеля и густой подливки, но рядом с хижиной нет ни одной коровы. Это значит, что рагу на 100 процентов приготовлено из дичи: оленины или медвежатины. Кроме того, посетителям, кажется, очень нравится помешивать это рагу, пока они общаются. На здоровье.

Кадр из фильма «Омерзительная восьмерка»

4. Молочный коктейль за 5 долларов в «Криминальном чтиве»

Кадр из фильма «Криминальное чтиво»

3. Биг Кахуна Бургер в «Криминальном чтиве»

Биг Кахуна Бургер — это вымышленная сеть гавайских закусочных, которая повляется в нескольких фильмах Квентина Тарантино: «Доказательство смерти», «Четыре комнаты», «Криминальное чтиво» и «Бешеные псы». В состав фирменного бургера «Биг Кахуна» входит мягкая гавайская булочка, салат айсберг, кетчуп, расплавленный сыр и котлета. Джулс в восторге от этого гамбургера.

Кадр из фильма «Криминальное чтиво»

2. Начос в «Доказательстве смерти»

Большую тарелку начос трудно победить: каскадер Майк ест их двумя руками с удивительным энтузиазмом. Наверное, они настолько вкусные, что он хочет съесть их как можно скорее. Помимо кукурузных начос на тарелке плавленый белый и желтый сыр, сметана, помидоры, черные оливки и фарш. Такое блюдо отлично подойдет к легкому пиву и блюзу из музыкального автомата. Грязно, липко, но безумно вкусно.

Кадр из фильма «Доказательство смерти»

1. Яблочный штрудель с кремом в «Бесславных ублюдках»

Эта сцена с едой — одна из лучших не только в фильмах Тарантино, но и в кинематографе XXI века, в целом. Штандартенфюрер Ганс Ланда не верит, что французы способны сделать хороший яблочный штрудель, и настаивает на том, чтобы Шошанна заказала стакан молока и дождалась крема, который он «забыл» заказать. От невероятного напряжения спасает только штрудель, который действительно выглядит классно.

Когда Шошанна, наконец, пробует кусочек, у нее, буквально, расширяются зрачки: «Это и правда вкусно!». Это единственная настоящая эмоция на протяжении всей сцены. По сути, в этом эпизоде есть все: искусный почерк Тарантино, комедия, трагедия и напряжение – все вокруг потрясающей еды.

Кадр из фильма «Бесславные ублюдки»

Add to friends
RSS

Marginalia. Заметки на полях

Негр есть негр. Рецензия на "Джанго Освобождённого"

leo_nafta April 21st, 2013

Квентин Тарантино – мастер пародий. Собственно, такова душа постмодерна – пародировать образцы прошлого. Сознательно или нет, но так постмодерн подтверждает слова Гегеля о конце искусства: всё уже сказано - и красота воплощена. Её можно только повторить – или поиронизировать над ней.

И в этой иронии самой по себе нет ничего негативного – если правильно понимать контекст, то есть, место самой иронии – и не придавать ей значения самостоятельного, значения большего, чем она имеет на самом деле. Ирония всегда вторична: это всегда ирония над чем-то. Самостийного значения она не имеет в принципе.

Каков же контекст специфически-тарантиновской иронии? «Kill Bill» был пародией на весь класс фильмов в стиле action. «Криминальное чтиво» - дань уважения гангстерской теме + столь любимым Тарантино фильмам-нуар. Как и «Город Грехов» Родригеса, «Чтиво» – такая рефлексия над жанром детективных трэш-комиксов, популярных в США. Собственно, само название (Pulp Fiction) уже указывает на идейный прототип.
Что до поздних творений, то «Бесславные ублюдки» – мало того, что пародия на исторические боевики, так ещё и своего рода проба пера на поприще политического памфлетизма.

Эту тенденцию, наметившуюся в «Ублюдках» – не только снимать кавер-версии своих любимых фильмов, но и высказываться по политическим вопросам – продолжил «Джанго Освобождённый». Как и все прочие творения эпохи победившего постмодерна, это многослойный, наполненный цитатами, смыслами и иронией (той самой, фирменной иронией!) фильм. И если обычно эти родовые признаки постмодернизма превращают кино в претенциозную пустышку (и не искусство, и не философия, так, «ни рыба, ни мясо», какая-то абстракция), то «Джанго» - это, без громких слов, талантливая картина, вопреки (или благодаря?) своей номинальной вторичности (пародия, или, лучше, кавер-версия на жанр вестерна как таковой) оказавшаяся самостоятельным художественным произведением, стоящим на уровне с лучшими классическими представителями жанра.

Итак, многослойность. «С этого места подробнее».

"Кто дал грёбаную пушку этому грёбаному нигеру?"

Действительно. Много ли вы знаете вестернов, где негры играют не то что главную, но хоть сколь-нибудь значительную роль? А здесь вся история - про рабов и рабовладельцев. Нетипичнейший герой, нетипичная история - но в типичнейших декорациях, выверенных по канонам жанра. Очевидно, вся вестерн-стилистика для Тарантино – лишь внешняя оболочка, повод рассказать совершенно иную историю. Но это и не безразличная для самого режиссёра форма – в отличие от его коллег по цеху – Тарантино с любовью цитирует целые кинематографические абзацы, пусть и с ироничной улыбкой на губах. Пародия на спагетти-вестерн? Тогда пусть реки томатного кетчупа, весьма отдалённо напоминающего кровь, брызжут с экрана!

Кстати, о пресловутом ультра-насилии в фильмах Тарантино: бояться этих потоков помидорной крови глупо – так же, как порции томатного соуса в тарелке с пельменями. Эффект очуждения работает на все 100%: мы не задумываемся о самом убийстве (ведь оно само по себе ничего не значит), мы проникаем в его суть: кто, кого и почему убивает. Если в брехтовской теории театрального очуждения действительно было хоть какое-то разумное зерно, всходы оно дало именно у Тарантино.

"Смерть автора".

Пародии всякие нужны, пародии всякие важны. Если тему вестернов Тарантино обыгрывает любовно-деликатно, то по псевдо-философии постмодернизма он проезжается с грацией катка бетоноукладчика. Острие иронии оборачивается против самих адептов теории высмеивания всего и вся. Да это и не ирония уже, а форменный стёб! «Смерть автора», говорите? «Деконструкция», да? А вот вам, смотрите: стоит только автору появиться в кадре (камео-роль в эпизоде с рабочими горнодобывающей компании - эпизоде, служащим явным реверансом в адрес фильма "За пригорошню динамита" патриарха спагетти-вестернов Серджо Леоне) - как его разносит на атомные лоскуты взрывом. Ну что, освободилась после этого ваша точка зрения на фильм от "репрессивного авторитета автора"?!

Эпическая история

Ирония имеет несколько измерений. Тарантино недвусмысленно, устами доктора Шульца, говорит о другом идейном уровне фильма – параллели с древнегерманской легендой о Зигфриде, спасшего свою возлюбленную Брунгильду (какое совпадение: именно так зовут жену главного героя!) Правда, для этого эпическому Зигфриду пришлось убить дракона и пройти через огненное кольцо – а чернокожий Зигфрид-Джанго пройдёт по трупам надсмотрщиков и хозяев хлопковых плантаций. Вместо колец огня будут реки томатной крови, вместо дракона Фафнира – двуглавое чудовище: рабовладелец мсье Кэнди (великолепно сыгранный Ди Каприо) и его чернокожее альтер-эго – дворецкий Стивен.
Параллель неслучайна. Действие происходит за пару лет до Гражданской войны – и параллель с древней легендой прозрачна донельзя: берегись, Диксилэнд! Gottdämmerung, гибель богов – пусть и богов хлопкового Юга – уже близка!

Не стоит и говорить, что вся эта нео-эпическая тема с чернокожим Зигфридом – едкая издевка над современными любителями «нордического духа», любящими поболтать за «чистоту арийской нации». Сарказм слишком поверхностен – поэтому понятен каждому. Но пнув наци (в этом, кстати, Джанго продолжает линию "Ублюдков", что позволяет считать оба фильма своего рода дилогией), Тарантино не выплескивает с водой ребёнка – он не уничтожает эпическую легенду, а даёт ей новую жизнь, поднимая борьбу простого человека до уровня деяний эпического героя. Не важно, какого цвета у тебя кожа - важно твоё сознание, определяющее твою способность к борьбе.

Диалектика Раба и Господина

И здесь мы подошли к, наверное, основной идейной коллизии картины, поэтому ирония уходит даже не на второй, а на десятый план.
Нет, само собой разумеется, фильм о чернокожих рабах и белых рабовладельцах посвящён теме рабства и свободы. Но Тарантино ситуацию южных штатов США берёт как иллюстрацию серьёзных размышлений о проблеме свободы и подчинения. Эта пара протиоположностей – не просто слова: Тарантино придаёт им значение основных философско-этических категорий; сама же антиномия рабства и господства в фильме поднята на метафизическую высоту.

В "Феноменологии Духа" Гегель так описывает отношения Раба и Господина:

«Господин есть сознание, сущее для себя, но уже не одно лишь понятие сознания, а сущее для себя сознание, которое опосредствовано с собой другим сознанием, а именно таким, к сущности которого относится то, что оно синтезировано с самостоятельным бытием или с вещностью вообще…
Господин относится к рабу через посредство самостоятельного бытия, ибо оно-то и держит раба; это — его цепь, от которой он не мог абстрагироваться в борьбе, и потому оказалось, что он, будучи несамостоятельным, имеет свою самостоятельность в вещности. Между тем господин властвует над этим бытием, ибо он доказал в борьбе, что оно имеет для него значение только в качестве некоторого негативного; так как он властвует над этим бытием, а это бытие властвует над другим, [над рабом], то вследствие этого он подчиняет себе этого другого. Точно так же господин соотносится с вещью через посредство раба; раб как самосознание вообще соотносится с вещью также негативно и снимает ее; но в то же время она для него самостоятельна, и поэтому своим негативным отношением он не может расправиться с ней вплоть до уничтожения, другими словами, он только обрабатывает ее». (Гегель Г.В.Ф. Соч., Т. IV, М., 1959, С. 103)

Но раб, «прикованный» к вещи, принуждённый её обрабатывать, таким образом становится постепенно, в процессе труда, господином над этой вещью. Изначально же вещность («самостоятельное бытие») была рабской цепью, с помощью которой Господин и управлял Рабом. Иными словами, Господин цепи был Господином над прикованным к этой цепи. Да, но «times are changing»! Теперь уже Раб есть Господин цепи («вещи, самостоятельного бытия), и он сознаёт это, и не испытывает страха перед старым Господином. В подчинении же удерживать может только страх. А от него Раб уже избавился, вернее – был избавлен от страха трудом на Господина. Поэтому – «кончилась ваша власть»! Господин обречён: фактически всегда зависевший от рабского труда, теперь он потеряет и формальную власть, и либо сам будет обращён в рабство, либо погибнет.

Именно эту коллизию Тарантино и препарирует в своём фильме. При чём, гегелевская схема у него обретает художественную плоть и живую конкретику (что и поднимает картину из болота постмодернистских поделок, делая её настоящим художественным произведением. Неважно, читали вы Гегеля или нет – проблематика свободы и рабства, которой посвящён фильм, раскрыта и понятна каждому – потому, что решена средствами искусства и показана реалистично). К примеру, Раб, обретший сознание, в фильме не монолитен: эпический (и вполне гегельянский) rebel Джанго имеет своего антипода – негра Стивена, служащего дворецким в Кэндилэнде (за образ этого архи-негодяя – респект блестящей актёрской работе Сэмюэля Л. Джексона).

Оба героя противоположны, но и тождественны: Джанго – бескопромиссный повстанец, Стивен – продажная душа, лебезящая из всех своих нигерских сил перед белыми хозяевами. Да, это так. Но здесь и включается диалектика: Раб может подчинить себе Хозяина не только путём вооружённой борьбы. У Гегеля уже сказано об этом: сам факт перекладывания работы на другого, делает Господина абсолютно зависимым от Раба. Так и в случае со Стивеном: по сути, всеми делами в Кэндилэнде заправляет именно он. Хитро манипулируя белыми господами, он исподволь заставляет их поступать по его воле – при этом глупые белые даже не задумываются, что своими распоряжениями реализуют идеи чернокожего раба, а не свои собственные (вернее, идеи раба стали их собственными мыслями). Именно Стивен раскрывает хитроумный замысел доктора Шульца по освобождению Брунгильды, именно он придумывает способ мучительной казни для Джанго.

Собственно, кто есть кто в этих извращенных отношениях рабства и господства нам дают понять в первом же кратком, в пару секунд, эпизоде, когда мы впервые видим старую каналью Стивена, подписывающего банковский чек. фамилией и инициалами своего хозяина masta Candy.

White niggers

Итак, белые господа могут быть реальными рабами своих номинальных чёрных рабов. Да, но здесь вопрос логически заостряется: тогда что же такое рабство? Что есть свобода?

"Негр есть негр, лишь в определенных условиях он становится рабом", – сказал Карл Маркс. Именно так. Именно отношения господства и подчинения, пронизывающие всё общественное здание, и служащие его основным структурным стержнем – общественные отношения делают одного человека рабом, а другого – господином. И цвет кожи здесь не при чём, это сугубо случайный признак.

Поэтому в фильме, кроме черных невольников (которых, кстати, Тарантино совершенно не идеализирует) есть и целая каста белых рабов. Всего пара диалогов для примера:

Мистер Моги, юрист семьи Кэнди: «Нам с отцом Кэлвина было 11 лет, когда мы вместе оказались в одном пансионе. Отец отца Кэлвина оплатил мою учёбу на юридическом. Я был взращён, чтобы стать адвокатом Кэлвина.

Джанго: Вас растили как нигера…»

Плантатор Большой Папа, и по совместительству ку-клукс-клановец, объясняет служанке Беттине, как ей обращаться с Джанго: «Как зовут того белого парня из города, который выдувает стекло? Джерри? Ты знаешь, Джерри, детка?
Беттина: Да, Большой Папа!
Большой Папа: Ну вот и всё! Обращайся с Джанго как с Джерри. »

Итак, белый наёмный работник приравнен к формально освобождённому нигеру. Стоит ли делать ремарку, что 99% граждан современного общества - наёмные работники. Мы все - свободные белые нигеры на плантациях мирового буржуазного Диксилэнда.

Конечно, рабство имеет градации: бесправный нигер, нигер привилегированный (те же чернокожие пассии мсье Кэнди), нигер, выкупленный из неволи, далее – белый нигер = рабочий. На вершине рабства – белые господа. Именно эти последние есть рабы абсолютные, безнадёжные, ибо собственное рабское положение ими не осознаётся.

Освободиться же, получить свободу можно лишь путём осознания своего собственного положения (для белого Masta это означает отречься от собственного положения). И здесь нет никакой резиньяции, никакого пассивного склонения главы перед объективным миром. Напротив, только осознав необходимость сложившегося, объективного статус-кво, то есть – познав его внутренние закономерности – человек может интегрировать свою субъективную волю в это объективное целое. «Свобода есть осознанная необходимость».

Вообще, человек есть существо, наделённое сознанием. Сознание – неотъемлемый атрибут человека как человека. Поэтому свобода доступна принципиально каждому, потенциально открыта для всех. С единственным условием – для её достижения надо трудиться, покорять внешнюю «необходимость», а достигнув свободы – отстаивать в постоянной борьбе. Старик Гёте замечательно сформулировал суть этого бремени свободного человека: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идёт за них на бой!»

Что в итоге?

«Джанго» - это, однозначно и безапелляционно, фильм из категории must see. Великие философские проблемы находят в картине своё реалистичное, художественное отражение – и без какой-либо зауми и манерничанья, столь присущих постмодерну. Собственно, произведение, посвященное проблеме свободы, просто не могло быть создано в обычной для коллег Тарантино элитаристской манере «для посвященных». Тарантино – это вам не братья Коэны!

Фильм прекрасен даже сугубо визуально: постоянный контраст белого – красного – чёрного великолепен. Если в кадре появляется что-то белое (раскрывшиеся коробочки хлопчатника, лист Библии, круп лошади) – это белое просто обречено окрасится кровью.

Отдельных похвал достоин саундтрек, синтезирующий в себе музыкальные темы из классики спагетти-вестернов и современные композиции. (Одна «Too Old To Die Young» современного блюзмена Brother Dege чего стоит!)

Но довольно слов. «Джанго Освобождённого» лучше один раз увидеть, чем читать пространные рецензии.

А я все жду, когда же Квентин сделает современное подражание фильму
«Иван Васильевич меняет профессию».
Мечта кота Бублика

Зачем еврею попугай?
Реб Исаак Ландауэр

Зачем негру лошадь?
Вопрос кота Бублика Квентину Тониевичу

Америка, 1858 год. Дантист немецкого происхождения Кинг Шульц (Кристофер Вальц) нашел себе более интересное и прибыльное занятие, нежели мучить пациентов с зубной болью. Он стал охотником за головами. Шульц получает от государства заказ на доставку тех или иных джентльменов удачи в живом или мертвом виде, разыскивает их, от греха убивает, чтобы не создавать себе лишних проблем, после чего отвозит трупы в ближайшее куда надо и получает вознаграждение.

Как-то раз Шульц затеял поимку трех братьев Бриттл, которых он не знает в лицо. Братья когда-то работали на плантации, где трудился негр Джанго (Джейми Фокс). Шульц отыскал Джанго среди группы рабов, которую братья Спек гонят на свою плантацию, и так как братья отказались продать Джангу Шульцу, тот пристрелил одного брата, второго отдал в руки рабов, после чего чего забрал Джанго с собой.

В процессе поисков братьев Бриттл Шульц убедился в том, что Джанго — смел и ловок, а также является прирожденным стрелком. В результате Шульц, у которого в силу немецкого происхождения не развилось классового презрения к неграм, предложил Джанго стать своим партнером. Ведь, в отличие от работы дантиста, работенка охотника на головами — довольно нервная и связана с серьезным риском для жизни. Немудрено, что Шульц хочет иметь партнером человека, который ему многим обязан и на которого он может положиться.

Однако, что характерно, белые джентльмены и леди не одобрили свободного, как утверждает Шульц, негра, который к тому же еще и разъезжает на лошади. Негр! На лошади! На черта этому ниггеру лошадь, никак не могут понять достопочтенные белые джентльмены.

Но Шульцу на чувства белых джентльменов наплевать — немчура, что с него взять? Поэтому дантист-охотник с Джанго сначала разыскали братьев Бриттл, огорчили их до невозможности, а потом отправились выполнять и другие важные правительственные задания, которые им должны принести немало денег.

Впрочем, у Джанго во всем этом есть свой собственный персональный интерес. Дело в том, что его жену Брумхильду (Кэрри Вашингтон) продали с аукциона, и в результате она оказалась в особняке рабовладельца Кэлвина Кэнди (Леонардо Ди Каприо), большого поклонника смертельной борьбы нанайских негров под названием мандинго.

Джанго хочет вернуть свою жену, Шульц готов ему в этом помочь, но он понимает, что они не могут просто явиться к Кэнди и предложить продать Брумхильду. Нужен какой-то более тонкий план. И тогда Шульц решает выдать себя за покупателя борца мандинго, а Джанго — за консультанта по мандинго. Они предложат Кэнди большой куш за борца, а параллельно прикупят и Брумхильду — в качестве почти бесплатного приложения.

Однако многоходовая комбинация пошла не так, как было задумано. Старый ворчливый управляющий особняка Кэнди негр Стивен (Сэмюэль Джексон) начеку. Он понял, что этот ниггер Джанго и сладкоречивый немец — что-то задумали. Так что будет много крови.

После разочаровавшего многих поклонников «Криминального чтива» фильма «Джеки Браун» (кстати, вопреки почему-то бытующему мнению он вовсе не провалился, а наоборот — собрал отличную кассу) Квентин Тарантино нашел наконец-то почти беспроигрышный подход, обеспечивший его идеями для новых фильмов не на один десяток лет вперед.

Он начал развлекаться с самыми разнообразными киножанрами. Первым вивисекции по-тарантиновски подвергся жанр гонконгских единоборских боевичков, в результате чего родился великолепный «Убить Билла», в котором, с одной стороны, была масса аллюзий к родоначальникам жанра, но с другой, это был, безусловно, чисто тарантиновский продукт, с его мрачноватым юмором, отличными диалогами, морем крови, убийственной иронией и водоворотом всяких динамичных и жестоких событий.

Фильм (особенно первая часть) прокатился отлично, после чего Тарантино понял, что нащупал совершенно правильный путь.

Следующим стал его совместный со старым другом Робертом Родригесом проект «Грайндхаус», в рамках которого Тарантино снял фильм «Доказательство смерти» (Родригес для проекта снял «Планета страха».) Оба фильма были по-своему хороши, однако Тарантино с Родригесом явно перемудрили, выпустив для США два полноформатных фильма в одном, в результате чего со сборами все получилось как-то не особенно хорошо.

Но Тарантино не стал унывать и сразу бросился в другой проект — это было некое подражание европейскому военному реализму, причем речь там шла о группе еврейских партизан имени Брэда Уильямовича Питта и их противостоянии с подлым, но обаятельным полковником СС Гансом Ландой. Причем, что интересно, «Бесславные ублюдки» изначально задумывались Квентином именно как спагетти-вестерн, перенесенный на поля Второй мировой, и этот сценарий он начинал писать еще до «Убить Билла», но позже он от этой мысли отказался, поэтому получился эдакий европейский реализм в тарантиновской манере.

Однако спагетти-вестерн в исполнении Тарантино обязательно должен был появиться на свет, и он в конце концов появился.

В качестве, так сказать, первоисточника Квентин взял не фильмы классика жанра Серджо Леоне, как многие ожидали, а фильмы еще одного очень известного режиссера, снимавшего в этом жанре — Серджо Корбуччи. (Кстати, Корбуччи также снимал и комедии, многие из которых были очень известными и даже культовыми — например, «Сеньор Робинзон» и «Блеф».) От Корбуччи Тарантино даже взял имя главного персонажа — из фильма «Джанго» 1966 года, в котором снялся Франко Неро.

Впрочем, от старого фильма осталось только имя плюс сам Франко Неро, который сыграл в новом фильме эпизодическую роль работорговца Америго Вассеппи. Там есть очень забавный момент, когда Америго в ответ на то, как Джанго начинает по буквам произносить свое имя, говорит: «Я знаю».

Разумеется, Тарантино не собирался снимать классических макаронных ковбойцев, так же как в случае с «Бесславными ублюдками» он не собирался делать военную драму. Поэтому в своем «Джанго» Квентин все перевернул с ног на голову и главным героем сделал негра-ковбоя. И он даже приглашал на эту роль Уилла Смита, позабыв о том, что у Смита уже была одна роль негра-ковбоя в провалившемся фильме «Дикий, дикий Уэст». (Кстати, фильм был на самом деле очень забавный, а провалился он по причине сильно раздутого бюджета — $170 миллионов по тем временам были сумасшедшей суммой.)

Но Смит об этом провале помнил, поэтому отказался. Роль Джанго предлагали еще пятерым актерам, включая Идриса Эльбу и Криса Такера, но с ними также не сложилось. И в конце концов эта роль досталась Джейму Фоксу, который пленил Квентина тем, что он хорошо умел ездить верхом и даже привел на съемки свою лошадь.

С остальными главными ролями было все понятно изначально: роль дантиста-киллера писалась строго под Кристофа Вальца, роль ворчливого старика Стивена — под Сэмюэля Джексона (мы помним, что в звезды Джексона вывел именно Тарантино — после «Криминального чтива») а роль Кэнди — под Леонардо Ди Каприо. Кстати, Тарантино планировал снимать Ди Каприо в роли Ганса Ланды в «Бесславных ублюдках», но потом решил, что немца все-таки должен играть немец. Вальц вообще-то австриец, но такие тонкости Квентина уж точно не волновали ни разу.

На роль задушевной сеструхи Кэнди Тарантино сначала планировал свою постоянную каскадершу Зои Белл, которая у него играла заметную роль в «Доказательство смерти», но потом раздумал и Белл получила малюсенькую роль тетки из банды. Также на роль сестрички Квен ради хохмы планировал пригласить Леди Гагу, но, подумав, решил, что это будет чересчур даже для него. В итоге этого персонажа получила Лаура Койот, которая у него играла небольшую роль в «Убить Билла. Фильм 2».

Ну и на всякие эпизодические роли, кроме Франко Неро, были приглашены некоторые известные актеры — Дон Джонсон, Джеймс Ремар, Джона Хилл. Также планировался Кевин Костнер и Джозеф Гордон-Левитт, но с ними что-то не сложилось.

Что получилось у Тарантино? Действительно — спагетти-вестерн, но, как и ожидалось, в его привычном фирменном стиле: хорошие диалоги, нарочито жестокое рубилово с фонтанами крови, черный юморок и обязательный Тарантино в эпизоде без анекдота, но зато с динамитом.

Несмотря на то, что картина не разбита, как многие его другие фильмы, на отдельные новеллы, тут отчетливо прослеживаются две различных части: охота Шульца с Джанго и попытка освобождения Брумхильды.

Обязательные элементы спагетти-вестерна тут присутствуют, однако никакого копирования не наблюдается: Тарантино достаточно самобытен, чтобы сказать собственное слово в жанре, который уже считается почти забытым. И это слово, безусловно, было сказано на очень хорошем уровне: фильм, несмотря на большую продолжительность, смотрится очень увлекательно и я бы не сказал, что он затянут. Хотя одновременно должен отметить, что кое-что там вполне можно было бы подрезать: в картине периодически включаются эпизоды и кадры, которые совершенно точно нужно было бы убрать. Кстати, это первый фильм, на котором не работала постоянный монтажер Тарантино Салли Менке: к сожалению, она скончалась в 2010 году.

Теперь важный момент — об актерской игре. Тарантино славится тем, что он умеет открывать новых актеров и вытаскивать вышедших в тираж старых звезд (достаточно вспомнить Джона Траволту в «Криминальном чтиве»). Также он умеет так работать с актерами, что малоизвестные или совсем неизвестные исполнители у него удивляют или даже восхищают, а уж известные — так просто начинают творить чудеса.

В «Джанго» он это блестяще подтвердил. Открытый им Кристоф Вальц сыграл в «Бесславных ублюдках» просто шедевральную роль. Однако в «Мушкетерах» тот же Вальц был серый, как мышь. Я даже не мог поверить, что это тот самый актер, который играл Ланду.

Но вот в «Джанго» Вальц снова зажег! И пусть его Кинг Шульц по вкрадчивой манере разговора и опасному взгляду напоминает все того же Ланду — меня это совершенно не заботит, на Ланду я готов смотреть бесконечно. Кстати, в российском дубляже Вальца основательно испоганили: голос и манера были подобраны очень неудачно.

Хороший, в общем-то, актер Джейми Фокс в ключевой роли Джанго — практически разочаровал. Слишком серьезен. Это, извините, отвязный тарантиновский боевик. А Фокс там играл сына хижины дяди Тома в степях Парижа, штат Техас. Не понравился. Иронии ему не хватало. Вот Уилл Смит эту роль сделал бы на порядок лучше, жаль, что с ним не сложилось. Да и Крис Такер составил бы Вальцу отличную пару. А так — один Вальц и выгребал.

Но даже круче Вальца оказался, как ни странно, Леонардо Ди Каприо, к актерским талантам которого я отношусь довольно спокойно. Но тут, судя по всему, сработал Тарантино, потому что Ди Каприо сыграл просто превосходно, особенно в сценах, проходящих в его фамильном особняке. Кульминация с молотком — это просто шедевр. Кстати, в этой сцене Ди Каприо порезал руку о стакан, но отыграл, как будто так и надо, чем восхитил Квентина, потому что эпизод получился мощнейшим.

Сам Ди Каприо даже слегка переживал из-за того, что у него получается редкостный подонок-работорговец, на что Тарантино его успокоил, заявив, что чем подонистее будет его персонаж, тем лучше, ибо это полностью отвечает режиссерской задаче.

Ну и совершенно шедевральная роль получилась у Сэмюэля Джексона. От этого прекрасного актера всегда ожидаешь чего-то очень яркого, но этот забавный и одновременно страшноватый старикашка Стивен — что-то потрясающее!

Мне картина очень понравилась. Я бы ее поставил чуть ниже «Убить Билла» («Криминальное чтиво», как безусловную суперклассику, мы оставляем в стороне), но вполне на уровне «Бесславных ублюдков». Мощно, свежо, хорошие киноманские хохмы и отличный чисто тарантиновский драйв. Этот ублюдок еще не разучился снимать классное кино, тут даже кот Бублик подпишется всеми четырьмя лапами.

Поиск персонажей

Всего персонажей - 20

Amerigo Vessepi

Член Клуба Клеопатра. Работорговец, участвующий в боях мандинго. Второстепенный персонаж.

Настоящее имя Уиллард Пек, объявлен в розыск за угон рогатого скота. За его голову, живого или мертвого, назначили награду в 200 долларов. Пек, чтобы скрыться от правосудия, изменил свое имя на «Билл Шарп». Был избран шерифом города Дотри.

Billy Crash

«Правая рука» Кэлвина Кэнди и внушающий страх бандит. Тренировал бойцов мандинго для смертельных схваток.

Broomhilda von Shaft

Бывшая рабыня. Жена Джанго. Первая хозяйка назвала её в честь Брунхильды, переделав начало имени на broom («метла»), и научила немецкому языку, чтобы было с кем разговаривать на родном языке.

Butch Pooch

Телохранитель Кэлвина Кэнди.

Федеральный маршал. Второстепенный персонаж.

Django Freeman

Главный герой. Бывший раб, которого освободил доктор Кинг Шульц. После освобождения получил фамилию Фримен («свободный человек») и стал охотником за головами.

Big Brittle (Big John)

Преступник, который ранее служил надсмотрщиком на той же плантации, где когда-то трудился Джанго. Вместе с братьями начал работать под фамилией Шефер на плантации Спенсера Гордона Беннета.

Dicky Speck

Работорговец, вместе с братом купивший Джанго и других рабов на аукционе в Гринвилле на невольничьем рынке в Гринвилле, штат Миссисипи.

Curtis Carrucan

Рабовладелец, бывший владелец Брумхильды и Джанго.

King Schultz

Иммигрант из Германии. Охотник за головами, использующий свою бывшую профессию дантиста как прикрытие. Доктор Кинг Шульц, будучи, пожалуй, самым благородным персонажем в фильме, способен без особых угрызений совести хладнокровно убивать людей даже при наличии альтернативы, причем иногда на глазах у их родных или случайных прохожих.

Calvin Candie

Главный антагонист фильма. Обаятельный и одновременно циничный и жестокий рабовладелец из штата Миссисипи, владелец большой плантации, известной как “Кэндилэнд“. Достаточно приветлив, что не мешает ему с улыбкой на лице отдавать абсолютно бесчеловечные приказы. Любит книги А. Дюма и когда его называют «месье Кэнди», хотя при этом по-французски не знает ни слова.

Lara Candie-Fitzwilly

Сестра Кэлвина Кэнди. Вдова, вернувшаяся после смерти мужа в дом своих родителей к брату.

Leonide Moguy

Адвокат Кэлвина Кэнди.

Roger Brittle (Lil Raj)

Spencer Bennett (Big Daddy)

Владелец плантации, на которой работали братья Бриттл.

Пожилой чернокожий дворецкий плантатора Кэнди, более всего известен фразой «Что этот ниггер себе позволяет?!» и вообще крайне пренебрежительным отношением ко всем другим чернокожим. На публике весьма убедительно косит под старого сварливого маразматика, однако на деле проявляет недюжинную проницательность, интеллект и изощренность, являясь де-факто вторым человеком в Кэндиленде.

Stonecipher

Охотник за беглыми рабами, работающий на Кэлвина Кэнди.

Ellis Brittle

Ровно два года назад обстоятельства избавили меня от токсичных отношенек, и я разваливалась на маленькие орущие от боли куски.
"Если ты будешь так относиться к людям, - говорил мне как-то товарищ ещё до начала отношенек (читай, относиться к нему, разлюбезному), ты окончишь жизнь на помойке. Сопьешься, сторчишься и будешь жить с алкашами".
Ну что я могу сказать. Ровно два года прошло.
Сегодня внесла задаток за жильё. Оформляются документы, но уже завтра смогу въехать. Ключи в кармане.
Без мам, пап, с кредитом, правда, но вот.

Теперь, товарищи, можно и спиваться спокойно. :D

«Джанго освобождённый» (англ. Django Unchained ) — фильм Квентина Тарантино, стилизованный оммаж классическим спагетти-вестернам, в особенности фильму Серджио Корбуччи «Джанго».

Содержание

1 Персонажи
2 Завязка сюжета
3 Тропы
4 Примечания

Персонажи [ править ]

Джанго, заглавный герой. Чёрныйраб, после освобождения получивший фамилию Фримен («свободный человек») и ставший охотником за головами.
Доктор Кинг Шульц, иммигрант из Германии. Охотник за головами, использующий свою бывшую профессию дантиста как прикрытие. Воплощает целый набор тропов про крутых: одет в деловой костюм, носит пальто, бородат, умён и начитан. Становится клёвымментором Джанго.
Брумхильда фон Шафт, черная рабыня и жена Джанго. Первая хозяйка назвала её в честь Брунхильды, переделав начало имени на broom («метла»), и научила немецкому языку, чтобы было с кем разговаривать на родном языке. Дева в беде — за побег её в жару заперли голой в железном ящике, стоящем на солнцепёке, так что она страдала от жары и духоты, а при попытках пошевелиться обжигала кожу о раскалившееся на солнце железо.
Миссисипский плантатор Кэлвин Кэнди, главный антагонист и нынешний владелец Брумхильды. Любит книги Дюма и когда его называют «месье Кэнди», хотя по-французски при этом не знает ни слова. Достаточно приветлив, что не мешает ему с улыбкой на лице отдавать абсолютно бесчеловечные приказы. Своё поместье называет «Кэндилэнд», что дословно «страна-конфетка».
Стивен, пожилой чернокожий (причём не просто чернокожий, а чистокровный западный африканец без капли белой крови) дворецкий Кэлвина. Коронная фраза — «Что этот ниггер себе позволяет?». Носит трость. На публике весьма убедительно косит под старого сварливого маразматика, однако на деле проявляет недюжинную проницательность, интеллект и изощренность в методах, являясь де-факто вторым человеком в Кэндиленде .
- Чтобы его сыграть, афроамериканцу Сэмюэлю Джексону пришлось гримироваться под негра! А всё потому, что в предках актёра, как и у многих сородичей, затесались белые, так что фенотип не очень подходил.
Сестра Кэлвина Лара. Вдова, вернувшаяся после смерти мужа в дом своих родителей к брату.

Завязка сюжета [ править ]

Действие фильма начинается в 1858 году, за три года до начала Гражданской войны. Двое братьев-работорговцев гнали на Юг пятерых чернокожих рабов-мужчин, в том числе Джанго, которого в наказание за побег высекли кнутом и продали на аукционе отдельно от жены Брумхильды. Ночью в лесу группа встретилась с Шульцем, которого интересовал как раз Джанго: на плантации его бывшего хозяина работали надсмотрщиками трое разыскиваемых им убийц. Щульц честно хотел купить раба, но когда торговцы отказались, убил одного из них метким хэдшотом, а второго ранил и отдал на милость бывшего «живого товара». Позже Шульц предложил Джанго деньги и полную свободу, если тот поможет в опознании этих убийц. Джанго согласился, действительно немало помог, и впечатлённый его потенциалом доктор предложил уже свободному Джанго продолжить сотрудничество в обмен на помощь в поиске жены…

Тропы [ править ]

Антигерой — оба главных героя. Они далеко не ангелы, хоть на фоне своих противников выглядят прямо образцами благородства.
- Шульц, будучи, пожалуй, самым благородным персонажем в фильме, способен без особых угрызений совести хладнокровно убивать людей даже при наличии альтернативы, причем иногда на глазах у их родных или случайных прохожих. Просто потому что трупы не убегают, не бьют в ответ, есть не просят, и перевозить их проще.
- Джанго также периодически перегибает палку. Его отношение к белым южанам вполне понятно и в целом оправдано, так же, как и желание воссоединиться со своей женой. Однако через охоту за головами он в качестве мести отрывается на посторонних людях, для вхождения в доверие к мистеру Кэнди прикинулся чёрным работорговцем, поступившись принципами, и даже позволил умереть весьма жестокой смертью другому рабу для сохранения своего прикрытия перед Кэнди .
А что, пусть будет! — во время сцены торгов с Кэнди Леонардо Ди Каприо в ярости ударил рукой по столу и случайно разбил стакан, порезавшись при этом осколками. Однако сцену доиграл с окровавленной рукой, как будто так и было задумано. В таком виде она и вошла в фильм.
Армия из одного человека — ну Джанго и устроил перестрелку в поместье Кэнди. Впрочем, он проиграл, но все равно впечатляет, особенно на фоне предельно косых белых плантаторов, которые умудряются попадать по своим.
Дыра в сюжете? Несовместимая с жизнью жадность? Неудачная попытка сэкономить? Доктор Шульц говорит, что мистер Кэнди не продаст им Брумхильду просто так, и отсюда начинается вся запутанная сюжетная схема, приводящая в итоге к кровавой развязке. Но почему, интересно, Кэнди её не продаст? Зачем она ему? Особенно если бы доктор Шульц пришёл один и сказал, что ему хочется немецкоговорящую рабыню, соскучился он по звукам родной речи. Уж за те 12 тысяч, которые доктор Шульц готов был выложить за бойцового раба, Кэнди её точно продал бы. Да мистер Кэнди в какой-то момент фильма сам им это прямо говорит! Но Шульц хотел за неё заплатить $200 долларов, а то и получить бесплатно в подарок к сделке на 12 тысяч, а затем смыться с Брумхильдой, так и не купив бойца за 12 тысяч. В итоге Кэнди заставил за неё заплатить те самые $12 тысяч.
- Всё проще гораздо. Согласно Слову Божию, Шульц, что называется, в плену у хитровывернутости, т. е. непробиваемо убеждён, что всё обязательно будет сложно и запутанно. То, что Кэнди просто возьмёт и продаст ему по сходной цене клеймёную германоязычную рабыню, которой никак не найдёт применения, Шульцу и в голову не пришло.
Жертва моды — когда Шульц предложил Джанго одеться для миссии по своему усмотрению, он оделся вот так. Даже другие рабы на плантации решили, что это перебор!
- Стоит добавить, что этот костюм вдохновлён картиной Томаса Гейнсборо «Мальчик в голубом», написанной в 1770 г. Поэтому данный случай отчасти попадает ещё под один троп.
За себя и за того парня — Джеймс Ремар играет Бутча (телохранителя мистера Кэнди) и одного из братьев Спеков.
Заезжий нарушитель спокойствия — для нарушения спокойствия в захолустном городе оказалось достаточным того, что Джанго заехал туда верхом на лошади.
Злодейский упадок — Стивен, будучи спокойным и хладнокровным в своём состоянии «не на публику», отбрасывает свою трость и вот уже собирается встретить смерть с мужеством, но не тут-то было: Джанго простреливает ему оба колена и собирается взорвать живьём вместе с поместьем, отчего тот срывается в истерику и начинает материть Джанго на чём свет стоит.
Знаменитые последние слова. Шульц стреляет в Кэнди вместо того, чтобы пожать ему руку, а его телохранителю Бутчу с обрезом без тени смущения говорит «Извини, не смог удержаться». А через секунду он встречает грудью пули.
И у злодея есть любимые: Стивен, похоже, относится к Кэлвину не только как к хозяину, но и словно к собственному сыну. Кэлвин же позвляет Стивену то, что вряд ли бы спустил с рук какому-нибудь другому ниггеру — например, составить себе компанию за бокалом коньяка. Стивен даже позволяет себе публично пререкаться с Кэлвином, а тот обходится всего лишь сердитым окриком!
- Кэлвин и Лара. Уж очень сильно Кэлвин любит свою сестрицу. Когда он хотел показать изуродованную спину Хидьди доктору и Джанго, прекратил это именно по её приказу. Да и расцеловал её по приезде…….даже в губы…… SWEET HOME ALABAMA.
Камео:
- Франко Неро из оригинального «Джанго» в эпизодической роли работорговца.
- Сам Тарантино в роли работника компании ЛеКвинта. Квентин это дело любит, а как же!
Крик Вильгельма — на 45 минуте.
Крутые тёмные очки — в таких Джанго приезжает на ранчо Кэнди. Да, линзы Круксапоявились в 1913. Но не будем забывать, что это ж Тарантино, в фильмах которого чуть ли не всё строится на правиле крутизны.
Матомная бомба — как и обычно, персонажи Тарантино не особо стесняются в выражениях. Но чаще всего, конечно, употреблялось слово «ниггер» — аж 110 раз.
Месть за злодея — после того, как Шульц убивает Кэлвина Кэнди и умирает в итоге сам, раб Стивен, мисс Лара и остальные долго думают, как бы посуровее наказать живых Джанго и Брумхильду.
Моральный горизонт событий — именно его, по мнению Джанго, переходят чёрные управляющие поместьем и уж тем более чёрные работорговцы.
На колени перед Зодом — мистеру Кэнди оказалось недостаточно достигнутого финансового и морального превосходства над героями, и он требует у Шульца пожать ему руку якобы для окончательного завершения сделки насчёт Брумхильды. Именно этим мистер Кэнди настолько выбесил доктора, что тот ну никак не смог оставить эту мразь в живых.
Не в ладах с историей — кто бы позволил рабу научиться ездить верхом и стрелять?
- Реальность нереалистична — черные ганслингеры вполне себе существовали, начиная с того же легендерного Базза Ривза, который, кстати, родился в рабстве.
- Куча анахронизмов, куча. Типичная для американцев путаница с собственной географией и топонимикой, целый ряд словесных выражений из ХХ века, аналогично оттуда же пивной салун, пьеса «К Элизе» будет найдена лишь в 1865 году, на вилле Кэнди есть пивная бутылка из 1870-х и копия бюста Нефертити из 1912 г., у Шульца винтовка «Генри» из 1860 г., а в одной сцене соседствуют военное кепи из 1861 г. и современная ковбойская шляпа… Да и наконец сама завязка фильма псевдоисторична: охотники за головами, к которым относится Шульц, появились аж в 1870-х и преступников им полагалось ловить людей живьем, а никакой борьбы мандинго вообще никогда не существовало. Наконец, динамит в 1858 г. — это круто, но совершенно псевдоисторично. Мог бы пироксилин вставить, он для сюжета ничем не хуже.
Не такая уж фоновая музыка — в сцене подписания договора на покупку Брумхильды за кадром играет «К Элизе». В конце концов в кадр попадает мисс Кэнди, играющая «К Элизе» на арфе, и Шульц нервно просит её перестать играть.
Неадекватное возмездие — одну из рабынь собирались пороть кнутом за то, что она разбила яйца…
Неполиткорректный злодей/Полное чудовище — Кэнди давит педаль в пол даже для своего времени и места (ему приказать разорвать раба собаками — раз плюнуть), да ещё и пытается оправдать расизм научно[1] . Стивен давит педаль ещё дальше, потому что сам чёрный.
Несовместимая с жизнью гордость — доктор Шульц. Да, мистер Кэнди — подонок. Да, он требует пожать себе руку, чтобы тебя унизить. Ну так унизься, ради дела не впервой же! Пожми руку и убирайся из Кэндиленда вместе с Джанго и Брумхильдой, убивать вас явно не собираются!
Нестандартная заставка — вместо современного вступления используется вариант 60-х годов со слегка искажённой палитрой и подписью студии Sony Pictures Entertainment Company.
Оторву твой длинный… — Билли Крэш по приказу мисс Лары собирался оскопить Джанго, но его в последний момент прервал Стивен. А вот самого Джанго с аналогичным намерением насчет Билли останавливать было некому!
Получилась реальность/На тебе! — группа южан пытается линчевать Шульца и Джанго, организовав на их стоянку ночной налёт. Но белые колпакику-клукс-клана, скрывающие лица, пошиты тяп-ляп, и каратели с трудом могут что-то разглядеть в темноте, из-за чего линчеватели начинают ссориться друг с другом. В общем, недотёпы, а не палачи.
Ружьё Чехова:
- Листовка на первую охоту Джанго, которую Шульц предлагает сохранить «на удачу». И она действительно пригодилась, когда пришлось хитро выкручиваться из плена работников ЛеКвинта.
- Тайничок в болтающемся на повозке Шульца зубе очень подходит для хранения денег. Или динамита на случай необходимости устроить ловушку всяким там линчевателям.
Лектор Ганнибал/Почему ты отстой:

«	Я провел здесь всю жизнь. Здесь, в Кэндиленде, окруженный чёрными лицами. И теперь, когда я вижу их вокруг каждый день, мне интересно, почему они… не убивают нас? Вон там, на той самой веранде, в течение 50 лет старый Бен брил моего папу опасной бритвой. Если бы я был на месте старого Бена, я бы перерезал чертово горло своего папаши и мне бы не понадобилось 50 лет, чтобы сделать это. Но Бен этого не сделал. Почему?… Вы знаете, наука френология дает ключ к пониманию различий между двумя видами. В черепе африканца, вот здесь, есть зона, связанная с покорностью, больше чем у любого другого человеческого или нечеловеческого вида на планете Земля! Если вы начнете изучать этот кусок черепа, вы заметите три чёткие ямочки здесь, здесь и здесь. Так вот. Если бы у меня в руках был череп Исаака Ньютона или Галилея, эти три ямочки мы бы увидели в зоне черепа, связанной с творчеством. Но это череп старого Бена. А на черепе старого Бена, который не был обременён талантом, эти три ямочки находятся в зоне, связанной… с покорностью.	»
— Кэнди на тему превосходства европейцев над африканцами

«	Ну что, умник? Готов признать, что ты умён. Но если бы я взял этот молоток и разнёс им твой череп, то мы бы увидели эти три ямочки в том же месте, что и у Старого Бена.	»
— Обращение Кэнди к Джанго сразу же после предыдущей оратории

Шульц, впрочем, не остался в долгу:

Кэнди: Не дает покоя, что я взял над вами верх? Шульц: Вообще-то я думал о том несчастном, которого вы отдали на растерзание собакам сегодня – д’Артаньяне. Интересно, как бы Дюма отнёсся ко всему этому? Кэнди: Не понял? Шульц: …Александр Дюма. Он написал «Три мушкетёра». Кэнди: Да, конечно, доктор. Шульц: Я решил, что вы его поклонник, раз назвали раба именем героя романа. И если бы Александр Дюма был там сегодня, мне интересно, что бы он подумал. Кэнди: Он одобрил бы, мм? Шульц: Да! Ваше предположение об его одобрении крайне сомнительно. Кэнди: (с усмешкой) Мягкосердечные французы… Шульц: Александр Дюма — чёрный [2] . Кэнди:…(долгая пауза)…

Читайте также: