За тарелку супа продашься

Проблема немецких военнопленных в годы Великой отечественной войны и после её завершения мало изучена. Причин скрывать подробности содержания пленных немецких солдат было множество на протяжении всей советской истории, да и исследователи считали другие темы куда более важными. В годы Великой отечественной войны всё внимание было приковано к фронту и борьбе против Третьего рейха. Советскому руководству не было выгодно, чтобы широкая общественность узнала об условиях нацистских военнопленных в лагерях. Такое же отношение к пленникам было характерно для послевоенной Германии. Мало кто освещал тему содержания советских военнопленных в немецких концентрационных лагерях. А вопрос про будущее бывших немецких солдат, наоборот, привлекал внимание зарубежной общественности. VATNIKSTAN разобрался, какое учреждение руководило пленными, на каких работах их использовали и скольким повезло вернуться домой после окончания войны.

Немецкие военнопленные в годы Великой отечественной войны

Одним из самых ужасающих периодов в истории XX века, конечно, стали события Второй мировой войны, а особенно Великой отечественной войны. Вероломное нападение немецких захватчиков 22 июня 1941 года привело к огромным потерям как с советской, так и с немецкой стороны. В первые годы вопросы содержания немецких военнопленных несильно волновали руководителей СССР. Это, конечно, имело причины: шла война, все средства и силы шли на фронт, поэтому не было возможности создать условия для выживания пленных. Важно отметить, что жизнь советских военнопленных в немецком плену была намного хуже.

Вопросами содержания немецких военнопленных в СССР занималось Главное управление по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР. Эта организация отличалась от общей пенитенциарной системы ГУЛАГа и НКВД. В 1946 году на территории СССР и стран Восточной Европы действовало 260 лагерей ГУПВИ.

Стоит отметить, что положением о военнопленных 1941 года и Инструкцией о порядке содержания военнопленных этого же года гарантировалось право на жизнь, гуманное обращение, свобода перемещения по территории лагеря, право на переписку, денежные переводы для пленных немцев и их союзников.

Места дислокации немецких военнопленных находились в самых разных уголках тыловой территории Советского Союза: в Подмосковье, Казахстане, Сибири, на Дальнем Востоке, в Узбекистане, Ленинградской, Воронежской, Тамбовской, Горьковской, Челябинской областях, Удмуртии, Татарии, Армении, Грузии и других местах. По мере освобождения оккупированных областей и республик лагеря для военнопленных строились на Украине, в Прибалтике, Белоруссии, Молдавии, Крыму.

В отличие от гитлеровских лагерей для военнопленных, условия советского плена для немцев и их союзников были лучше. Военнопленные получали в сутки по 400 г хлеба (после 1943 года эта норма выросла до 600–700 г), 100 г рыбы, 100 г, 500 г овощей и картофеля, 20 г сахара, 30 г соли, а также немного муки, чая, растительного масла, уксуса, перца. У генералов, а также солдат, больных дистрофией, суточный паёк был получше. На практике же данная норма не всегда соблюдалась: охрана лагерей присваивала продукты и не выдавала воду заключенным. Немецкий солдат Герберт Бамберг вспоминает о своём заключении под Ульяновском:

«В том лагере заключённых кормили всего раз в день литром супа, половником пшенной каши и четвертинкой хлеба. Я согласен с тем, что местное население Ульяновска, скорее всего, тоже голодало».

Вообще одним из главных источников о жизни немецких военнопленных стали воспоминания солдат Вермахта. Так, бывший пленный Курт Вернер Андрес пишет о своём прибытии в колонию на Урале:

«Почти 5 недель продолжалось наше путешествие по России пока мы не достигли восточного края Среднего Урала, Кушвы, 200 км севернее Свердловска. В дороге нам давали редкий суп, сушёный хлеб „сухари“ и солёную сушёную рыбу, а пить очень мало и не всегда. На станциях люди пытались попасть камнями в люки вагонов, всё время слышалось „Гитлер капут!“. Многие пленные в Кушве уже не могли стоять на ногах и их на грузовиках отвезли в лагерь.
По прибытии в лагерь нас первым делом повели в баню, волосы на голове и теле нам сбрили, одежду обеззараживали. Потом всё было сумбурно, так как все искали свою одежду, и многим пленным одежду пришлось заменить или дополнить. С обработкой против вшей был связан и новый обыск, и последние ценные предметы: часы, кольца, зажигалки, фотографии, кошельки были отобраны».

Конечно, жизнь в плену кардинально отличалась от мирной: условия были суровыми, люди гибли от холода, среди немецких военнопленных случался и каннибализм. Особенно «непригодными» становились немцы, к которым нередко испытывали агрессию и представители других народов, пленённых на Восточном фронте, это итальянцы, хорваты, румыны и другие. Бывшие союзники не только пускались в драку с немцами, но и стремились присвоить пайки солдат Вермахта. Советское руководство относилось к союзникам Оси благосклонней, чем к гитлеровцам, поэтому, например, многие румыны работали на кухне. Имея такую привилегию, они не упускали возможность сокращать пайки немцев в пользу соотечественников. Нередки были и случаи нападения на разносчиков пищи.

Одним из самых тяжёлых эпизодов в судьбе немецких солдат стала военная операция под Сталинградом. 6-я армия Паулюса, попавшая в окружение советских войск, была пленена в феврале 1943 года. Состояние армии было плачевным: многие солдаты погибли, а выжившие страдали от голода и холода. Чтобы спастись от смерти немцам пришлось добираться до ближайшего лагеря, который находился в Бекетовке — пешком этот путь можно было пройти за 5 часов. В дальнейшем переход от разрушенного Сталинграда до Бекетовки вернувшиеся назад военнопленные назвали «маршем смерти» или «маршем дистрофиков».

Ну и как обычно в тяжёлых условиях и лишениях немецкие военнопленные зачастую показывали свои самые тёмные стороны. Многие старались выжить любой ценой, не брезгуя при этом жизнями бывших товарищей по фронту. Генрих Эйхенберг писал:

«Вообще, проблема желудка была превыше всего, за тарелку супа или кусок хлеба продавали душу и тело. Голод портил людей, коррумпировал их и превращал в зверей. Обычными стали кражи продуктов у своих же товарищей».

Труд немецких военнопленных в советских лагерях несмотря на то, что был очень тяжёлым, не играл большой роли в хозяйстве СССР из-за плохой организации труда. Вот как описывал работу немецких военнопленных Курт Вернер Андрес:

«Комендатура лагеря была особенно заинтересована в скорейшем физическом восстановлении пленных, так как в Кушве велась добыча железной руды в карьерах — тяжелейшая физическая работа. Гора носила название «Благодать», так же называлась и бригада. Порода взрывалась, грузилась на тележки или вагонетки и перевозилась по образовавшимся на горе террасам к месту разгрузки. Процент железа в породе составлял породе составлял почти 50%, поэтому работа вручную требовала огромных физических затрат.
Хотя я как офицер ещё не был задействован в работе в августе 1945 года, я добровольно вызвался на разработки и лично получил представление о тяжести такой работы. «Горняком» я проработал всего 2 недели, потому что потом 30 офицеров, и я в том числе, были переведены в лагерь „Верхотурье“».

Конечно, помимо солдат, в советском плену побывало и множество армейских элит Третьего рейха — 376 немецких генералов, из которых 277 вернулись на родину, а 99 умерли (из них 18 генералов повесили как военных преступников). При этом советское руководство пыталось привлечь к антифашисткой деятельности пленённое высшее командование нацистских захватчиков. Так, в июне 1943 года был сформирован Национальный комитет «Свободная Германия». 38 человек вошли в его первый состав. Отсутствие старших офицеров вызвало у многих офицеров сомнения в престиже и важности организации. Вскоре желание вступить в СНО объявили генерал-майор Мартин Латтманн (командир 389-й пехотной дивизии), генерал-майор Отто Корфес (командир 295-й пехотной дивизии) и генерал-лейтенант Александр фон Даниэльс (командир 376-й пехотной дивизии). Примечательно, что командующий 6-й армии Фридрих Паулюс, совместно с 17 генералами, осудил данное движение:

«Они хотят выступить с воззванием к германскому народу и к германской армии, требуя смещения немецкого руководства и гитлеровского правительства. То, что делают офицеры и генералы, принадлежащие к „Союзу“, является государственной изменой. Мы глубоко сожалеем, что они пошли по этому пути. Мы их больше не считаем своими товарищами, и мы решительно отказываемся от них».

После такого заявления Паулюса поместили на дачу в Дуброво под Москвой. Гитлеру было выгодно, если бы фельдмаршал принял героическую смерть, но спустя год Паулюс входит в состав антигитлеровской коалиции. Он писал:

«Мне стало ясно: Гитлер не только не мог выиграть войну, но и не должен её выиграть, что было бы в интересах человечества и в интересах германского народа».

Позиция Паулюса получила широкую огласку в кругах немецкой общественности. Его семье предложили отречься от него, но они наотрез отказались. Тогда его сын Александр Паулюс был заключен в крепость-тюрьму Кюстрин, а жена Елена Констанция Паулюс — в концлагерь Дахау. В Германию, точнее в ГДР, Паулюс смог вернуться только в 1953 году.

Дальнейшая судьба немецких пленных

Основной проблемой в исследовании жизни немецких военнопленных является то, что данная тема до 1990-х годов рассматривалась немецкими и советскими учеными с разных сторон. Да и отношение к военнопленным в ФРГ и СССР кардинально отличалось. После войны проблема советских военнопленных была не особо популярной среди отечественных исследователей. В ФРГ же вопрос о дальнейшей судьбе немецких солдат интриговал общественность. Все партии ФРГ затрагивали проблему возвращение немецких военнопленных на родину. И действительно, до 1950-го года в ФРГ вернулось около 2 миллионов немецких военнопленных. 5 мая 1950 года советское правительство официально заявило о завершении репатриации немецких военнопленных. В связи с этим было заявлено, что в советских лагерях осталось только 13 500 немецких заключённых. По официальным архивным документам в СССР было зарегистрировано 2,4 миллиона немецких военнопленных, из них около 400 000 человек умерло, находясь в плену.

Проблема заключалась в том, что по данным ФРГ в СССР должно было оставаться до 3,6 миллионов немецких солдат. Немецкое общество охватило замешательство: куда пропало ещё более одного миллиона военнослужащих? Судьбой тех, кто был лишён права называться военнопленным, а именно так и действовало советское правительство — лишало статуса военнопленного солдат Вермахта, тогда и по отношению к ним действовали совершенно другие нормы права, стало заниматься Центральное бюро по правовой защите при Министерстве юстиции ФРГ. Несмотря на то, что после 1955 года, когда канцлер ФРГ Конрад Аденауэр приехал в СССР с визитом, итогом которого стала репатриация последних немецких военнопленных, судьба плена не потеряла своего исторического значения.

Обратимся теперь непосредственно к жизни немецких военнопленных в послевоенное время. Труд пленных стал очень востребованным в связи с необходимостью восстановить уничтоженные во время войны заводы, железные дороги, плотины и порты. Также военнопленные участвовали в строительстве новых домов во многих городах СССР. Например, с помощью немцев было построено здание МГУ в Москве. В Екатеринбурге целые районы возвели руками военнопленных. Помимо этого, бывшие солдаты Вермахта участвовали в строительстве дорог в труднодоступных местах для добычи угля, железной руды, урана.

Некоторые немцы, которым посчастливилось вернуться на родину, связали профессиональную деятельность с тем, чему научились в самые тяжёлые годы жизни. К примеру, история немецкого военнопленного Бернхарда Моершбахера, побывавшего в плену на Урале. По его рассказам, они занимались в основном строительством объектов социально-культурного назначения и жилых домов. Такая, строительная направленность в плену сказалась и на его дальнейшей профессии. Уже на свободе, в Германии, он приобрёл специальность инженера-строителя, по которой работал долгие годы до выхода на пенсию.

Ещё один военнопленный «Лювтфавве» (военно-воздушные силы Германии) — Герхард Шлипхаке. Он также, как и Бернхард Моершбахер, отбывал заключение на Урале. При этом немец заявлял, что годы плена стали для него «школой жизни», а после этого он множество раз посещал Россию и сохранил дружеские отношения с многими русскими людьми.

Конечно, эти истории являются скорее исключением из правил, так как многие немцы были осуждены за военные преступления в СССР, кто-то не вынес тяжёлых условий, а другие просто не хотели бы вспоминать это тяжелое время. Но справедливым было бы заметить, что воспоминаний советских солдат о нацистском плене, к сожалению, осталось крайне мало, условия в плену Третьего рейха были намного тяжелее, чем в советском.

Неточные совпадения

Ассоциации к словосочетанию «тарелка супа»

Синонимы к словосочетанию «тарелка супа»

Предложения со словосочетанием «тарелка супа»

Например, если в обед положены 500 ккал, то на них можно полноценно покушать – съесть тарелку супа, какого-нибудь салата, овощей и т. д.

Сочетаемость слова «тарелка»

летающая тарелка
пустая тарелка
грязные тарелки
тарелка супа
с тарелкой в руках
тарелка каши
на стол тарелки
на край тарелки
содержимое тарелки
тарелка опустела
тарелки подпрыгнули
тарелка исчезла
чувствовать себя в своей тарелке
поставить тарелку
отодвинуть тарелку
(полная таблица сочетаемости)

Сочетаемость слова «суп»

горячий суп
гороховый суп
овощной суп
супы быстрого приготовления
суп сметаной
суп ложкой
тарелка супа
миска супа
приготовление супа
суп остыл
варится суп
суп закипит
варить суп
поесть супу
разливать суп
(полная таблица сочетаемости)

Значение слова «тарелка»

ТАРЕ́ЛКА , -и, род. мн. -лок, дат. -лкам, ж. 1. Столовая посуда круглой формы с плоским дном и приподнятыми краями. Глубокая тарелка. Десертная тарелка. (Малый академический словарь, МАС)

Значение слова «суп»

СУП , -а (-у), мн. супы́, м. Жидкое кушанье, представляющее собой отвар (из мяса, рыбы, грибов и т. п.) с приправой из овощей, крупы и т. п. Грибной суп. Рыбный суп. (Малый академический словарь, МАС)

Отправить комментарий

Дополнительно

Разбор по составу слова «тарелка» (морфемный разбор)
Разбор по составу слова «суп» (морфемный разбор)
Перевод словосочетания «тарелка супа» и примеры предложений (английский язык)

Значение слова «тарелка»

ТАРЕ́ЛКА , -и, род. мн. -лок, дат. -лкам, ж. 1. Столовая посуда круглой формы с плоским дном и приподнятыми краями. Глубокая тарелка. Десертная тарелка.

Значение слова «суп»

СУП , -а (-у), мн. супы́, м. Жидкое кушанье, представляющее собой отвар (из мяса, рыбы, грибов и т. п.) с приправой из овощей, крупы и т. п. Грибной суп. Рыбный суп.

Предложения со словосочетанием «тарелка супа»

Например, если в обед положены 500 ккал, то на них можно полноценно покушать – съесть тарелку супа, какого-нибудь салата, овощей и т. д.

Один день физического труда стоил тарелку супа, поэтому люди вынуждены были истязать себя, чтобы не умереть от голода.

Прокормить-то я бы тебя прокормила, подумаешь, лишнюю тарелку супу налить или каши положить…

Покуда стоит мир и он разнополый, претензии между полами не утихают. Особенно сейчас, когда так путаются роли, да и сама половая идентификация уже ставится под сомнение в некоторых странах. Но мы по-прежнему хотим быть счастливыми и не только в паре с котом. Женщины и мужчины ищут друг друга и этот поиск обрастает целой кучей осложнений. Что же должен делать мужчина? А как должна вести себя женщина, чтобы они дошли хотя бы до второго свидания, а не отскочили друг от друга как бильярдные шары на первом?

На мужской стороне стоит вой. Начинается все с тихого гула, еще в бытность мою на сайтах знакомств я обращала внимание, что почти во всех мужских анкетах старательно указано «Не спонсор», «Не спонсор», «Не спонсор и не хочу им быть». Логично вроде бы на первый взгляд, все мы хотим большой и чистой. Хотя для грязной и материальной уже давно созданы отдельные площадки. Но и ровесник Петр, и студент Игорек, и солидный Иван Денисович на всякий случай предупреждают «Я не он!», на деньги мои не рассчитывай. Даже, несмотря на то, что у Ивана Денисовича явно пенсия, а Игорька общага да пара тараканов.

Но женщины, особенно в пылу поиска редко обращают внимание на такие детали, тем более, они же тоже не хотят чтобы о них подумали как о содержанках и соблазнительницах, мы хотим серьезно, еще и по любви, а значит всеми силами показываем, что деньги нас ни разу не волнуют. Мы сами на все зарабатываем. И вот приходит момент долгожданной встречи, если конечно ровесник Петр, студент Игорек и солидный Иван Денисович, забыв про пенсию, не предлагают нам сразу проехать в нумера. В твои или в его не важно. Если в его, то студент Игорек даже готов выгнать из них соседа вместе с парой тараканов. Если предлагают, мы гордо фыркаем, помня о большой и чистой и блокируем всю тройку уверенной рукой.

И переходим к другим «не спонсорам», которые пригласят на встречу. 8 из 10 таких встреч будут в парке, на остановке, на лавочке на бульваре, просто пройтись по улице. Мужчина не предложит ни чашки кофе, ни мороженного, ни даже жетончик в метро, если окажется что после встречи вам по дороге. Конечно, он же не спонсор! И только двое пригласят или на чашку кофе или в кино. А потом один из этих двоих поднимет вой в сети- я пригласил ее в кафе (кино), а она потом просто пропала, сходила за мой счет в кино и даже не позвала в гости- все женщины меркантильные стервы. А чего ты ожидал друг? Что она потащит тебя прямо в туалет этой демократичной кофейни и сделает восхитительный минет с привкусом капуччино, на которое ты только что разорился?

Забавно, что на меркантильных стерв пеняют так же мужчины, которые кроме не спонсор, указывают в анкете что-то вроде «ни кола, ни двора, в карманах ветер». То есть у меня ничего нет, кроме меня прекрасного, но что ж вам, ужасным, материальным женщинам, еще нужно? Все хотят денег и не хотят в мой шалаш.

На женской стороне стоит плач. Но такой, благородный, даже грустно-романтический. Дамы ждут принцев, причем реально так ждут, даже те, кто давно по возрасту перешел из Золушек, в категорию Мачех. В сети для них даже придумали термин «Принцеждалки». Не важно как дама называет желаемого кавалера -принц, Он, мой идеальный мужчина. Важно, что в голове у нее существует некоторый образ, набор качеств или поступков, а еще прекрасная фантазия, что мужчина либо возникнет откуда-то сам, либо она будет искать и знакомиться, но опознает его по угадыванию и исполнению задуманных ей ритуальчиков. По ним она собственно, с замиранием сердца и скажет «Тот самый». Ритуалы могут быть разными, от шутки в качестве знакомства, вместо банального «Привет», до букета желтых хризантем на втором свидании или билета на какой-то очень богемный концерт на третьем.

Мужчины считают монеты, женщины считают свидания и знаки внимания, а так же гадают на ромашке, он или не он. Такой вот бенефис инфантилизма. И он объединяет оба пола больше, чем разнят претензии.

Да, женщины давно уже стали зарабатывать себе на кофе, кино и даже на автомобили. А те, кто не зарабатывает и ищет спонсора, четко понимают что готовы дать в ответ и на что закроют глаза. И все эти условности, вроде кавалер открывает даме дверь, отодвигает стул и платит по счету уверенно канут в лету. Но если посмотреть на ситуацию чуть выше, то у мужчин не так уж много способов проявить себя и заинтересовать женщину. Быть щедрым- один из них. Драконы остались только у Дайенерис Таргариен. Рыцарские турниры выродились в стрит рейсинг. Мужчина не может надеть каблуки 12 см и сделать ресницы тоже см 12, чтобы трепетать одновременно и ними и грудью, заложенной в пуш-ап. Мужчина может ухохотать, увлечь беседой, но не всем дана яркая харизма и способность юморить в любых обстоятельствах. Внимательность и щедрость вот инструменты, которые работают всегда, даже когда все остальное против. Говорить, что всем женщинам нужны от него лишь деньги может, наверное, пусть и потрепанный тремя разводами, но все еще олигарх Роман Абрамович. Все, кто не олигархи и не мега-звезды кино, так говорить не могут, потому что денег у них нет. Зарплата и деревянный домик в деревне не в счет. Поэтому купите даме кофе с пироженкой или сводите в кино. И постарайтесь не ерзать на стуле в ожидании расплаты. Вы же не спонсоры, вы просто щедрые и вы можете.

Что сказать Принцеждалкам? Мужчина живой человек. И он хочет, чтобы в нем видели человека. Он не хочет прыгать через палочку, лазить на шест или осаждать вашу башню. Он не должен долюбливать вас за папу или носить в кармашке как Крот Дюймовочку.

Отношения это все про обмен. Но не секса на деньги, не «минет за тарелку супа». А еще они не про подарок. Вас прекрасной, ему удивительному. Отношения это увидеть человека обычным, не идеальным. Попробовать встретиться с этой неидеальностью и увидеть в ней свою. И стараться быть вместе друг с другом, а не с набором долженствований. Просто потому что это весело, круто, тепло. Любите друг друга, а не свои представления о другом.

Сохранено с сайта 1002.Ru

Ревнивая жена:
— Это кто тебя, подлец, сфотографировал у танка в Музее ВОВ?
— Да Ванька с седьмого этажа.
— Какая еще Ванька?

— Как будете отмечать Новый Год?
— Мы сделали костюмы Снегурки и Деда Мороза, написали программу праздника.
— Прикольно, а мы водки купили и будем импровизировать.

— А знаете, раньше мужчины ради женщин совершали разные глупости — лазили в окна, стрелялись.
— Да, не те бабы нынче пошли.

— Как вы спите?
— Плохо. Вечером засыпаю рано, утром просыпаюсь поздно, зато после обеда часами ворочаюсь — не могу заснуть.

Ничто не делает новогодний стол таким потрясающим как день голода перед боем курантов.

Главврач вызывает к себе санитара и кричит:
— Вы что, рехнулись? Зачем вы сказали больному параличом из седьмой палаты, что мы хотим отрезать ему ноги?
Санитар, хохоча:
— А что сбежал? А вы говорили — неизлечим!

На званом вечере жена долго приглядывалась к мужу и наконец воскликнула:
— Просто трудно поверить, чтобы пять рюмок водки могли так изменить человека.
— Прости, дорогая, но я выпил только одну рюмку.
— Да, но зато я выпила пять.

— Мама, иногда мне кажется что ты меня не любишь.
— Закрой пасть и доедай батон, а то выбью и последний зуб!

Мужик пришел на прием к врачу.
— На что жалуетесь?
— Понимаете, доктор. Я когда выпью, а потом занимаясь с женой любовью, ни как не могу кончить.
— Да. Ну тогда не пейте.
— Доктор. А я если не выпью — не могу начать.

Идет бракоразводный процесс. Жена утверждает, что муж ее не удовлетворяет. Она баба здоровенная, а он маленький, хиленький, как свечка. И тут судья обращается к нему:
— Молодой человек. Что вы можете сказать в своё оправдание?
Он, таким загробным голосом:
— Граждане судьи. Кабы мне тут кто дал тарелку супа. Я здесь весь зал переебу.

Учительница спрашивает Вовочку:
— Почему ты не был вчера в школе?
— У нас было прибавление в семье.
— Да? Братик или сестричка?
— Что вы! Мама, наконец, вышла замуж.

Две подруги разговаривают:
— Ну, как жизнь после свадьбы? Как секс?
— Да какой там секс: только начнем — муж в дверях.

Внук спрашивает дедушку:
— Дед! Ты не видел таблетку с надписью «ЛСД»?
— Да хрен с ней с этой таблеткой! Ты лучше глянь какой классный дракончик у нас на кухне летает!

На рынке девушка покупает шубку.
— Сколько стоит эта шубка?
— 5000.
— А за красивые глаза 500 сбросите?
Продавец, подумав:
— Ну ладно, выковыривай.

Встречаются два приятеля:
— Здорово! Ну как поживаешь?
— Да в творческом запое сейчас.
— А это как?
— Ну как-как: пью, а потом такое творю.

— Вовочка, ты, почему стихи читаешь без выражения?
— Марья Ивановна! Какие тут могут быть выражения — это же Пушкин!

Лучший подарок для «мальчика» в год коровы: телочку под елочку!

Рассказ(12+) о детях и взрослых.

С коробкой пирожных тороплюсь домой! Три эклера с шоколадной глазурью, три бисквита с кремовыми розочками и листиками из цукатов. Порадую себя и своих мужиков.
Чуть задержалась у почтового ящика на первом этаже и сглотнула голодную слюну – в парадной витал нежный аромат горохового супа на бульоне из копчёной грудинки… И я вчера сварила такой же! Павлик уже должен быть дома, а муж придёт только к шести, тогда и станем обедать, но супа остро захотелось прямо сейчас…

Дверь на лестницу чуть приоткрыта, а в прихожей – гора детской обуви… У моего парня вновь гости. Ну, так и есть! На кухне, вокруг обеденного стола, прожорливая компания стучит ложками; все поворачивают ко мне весёлые довольные лица со «Здравствуйте!», кто задорным, а кто и смущённым голосом. Кроме сына, обедают две незнакомые девочки и четверо ребят, которые бывают в доме часто – соседи и одноклассники. Перед ними уже полупустые тарелки с гороховым супом: золотистые кружочки масла на обжаренном луке с томатной пастой, кубики картошки и оранжевой морковочки, кусочки мяса и ёлочки зелёного укропа… Не забыл добавить! В хлебнице, в центре круглого стола, ещё осталась пара ломтиков батона – гороховый суп вкуснее именно с ним…

– А я пирожные принесла! – само вырвалось вместо «здравствуйте»… И громогласное детское «Ура!» огласило кухню, вырвалось в распахнутое окно, ударилось о стены двора-колодца и смахнуло стайку голубей с карниза лифта.
Чтобы не смущать едоков, я ушла в комнату и прилегла на диван, слышала как детвора спорит – кому какое пирожное, и как шесть штук поделить на семь человек. Неразрешимая задача! Улыбнулась и подумала, что мы с мужем остались без обеда. И вдруг вспомнилось…
* * * * *

Ещё с детского сада нас звали одним именем – «Триоли», а может быть и с яслей. Живя в соседних домах, наши мамы, порой, забирали нас вечером по очереди, чтобы была возможность после работы отстоять в магазине 2-3 часа за каким-нибудь «дефицитом». Если у других детей были фамилии, то у нас лишь цвета: «Оля-беленькая» – это я, «Оля-темненькая» и «Оля-рыженькая». И фамилии у нас появились лишь в школе, хотя «Триоли» перекочевало и туда – школа, как и детсад, была районной, и большая часть детсадовских одногруппников стала одноклассниками.

От класса к классу мы всё больше различались, и нас всё реже и реже называли Триолями. Оля-тёмненькая поступила в музыкальную школу и большую часть свободного, от школьных уроков, времени долбила по клавишам расстроенного пианино, вызывая откровенную зависть подруг. Оля-рыженькая носилась в шумных ватагах таких же беспризорных, как и она, детей по улицам городка, по садам и огородам, считая всё произраставшее в них своей собственностью. И рыжеволосой бестии завидовали ещё больше, стараясь это скрыть. Завидовал ли кто-нибудь мне? Не замечала! На моих руках был младший брат, а вернее – «гирей на шее» и «кандалами на ногах»; присмотр за ним отнимал львиную долю свободного и несвободного времени, вызывая у подруг лишь сочувствие. Единственное, что выделяло меня в классе, это способность за несколько минут набросать на тетрадном листке портрет учителя или подруги… Но рисовали на уроках, от скуки, многие!

И всё же, несмотря на наши различия, мы продолжали дружить. На уроках, сидя в разных рядах, нам достаточно было переглянуться, чтобы понять мысли друг друга – скривить насмешливые мины или прыснуть от смеха, осуждающе качнуть головой или повертеть пальцем у своего виска. И я, как и в детском саду или лишь потому, что сидела в центральном ряду класса, оставалась в Триоли «центром». Мои подруги без меня выглядели отчуждёнными, и не мудрено.

Оля-тёмненькая, дочь учительницы и внучка бывшего завуча нашей школы, полненькая грустная девочка, наглаженная и аккуратненькая, сторонилась Оли-рыженькой. Оля-рыженькая, дочь штукатурщицы и пьющего электрика, тощая, как палка от швабры, с вечно чумазыми руками в застиранных манжетах, пятнами на форменном фартуке и в неопрятных тетрадях, смотрела на Олю-тёмненькую свысока и с насмешкой, как на «маменькину дочку». А я, дочь заводских интеллигентов, сама была «маменькой» для брата, а потому умела и стирать и готовить, и следить за опрятностью вещей, чтобы быть для него, как «старшая», примером.

Оля-тёмненькая в гости ни к кому не ходила, ей это было запрещено родителями без объяснения причин, но к себе зазывала подруг часто. Бабушка, не потерявшая навыка педагога и скучавшая по детскому коллективу, усаживала нас в своём саду за стол, под раскидистой яблоней, и за угощением расспрашивала о школьных и классных делах. Зимой и в дождливую погоду такие посиделки устраивались на просторной веранде, пахнущей антоновскими яблоками, сушёным укропом и чем-то неуловимым, присущим лишь старым деревянным домам. Никогда позже я не едала таких вкуснейших пирожков с картошкой, морковкой, яблоком, какие пекла Олина бабушка! За них можно было отдать любые секреты и не только чужие, но и собственные, самые сокровенные. И Анна Васильевна, так звали Олину бабушку, слушала сбивчивые рассказы жующих детей, не перебивая; лишь покачивая головой, иногда – из стороны в сторону осуждающе, иногда – с улыбкой, одобряя. Наедине ей можно было задать неловкий вопрос и получить дельный совет. Ах, как мне нравилась Олина бабушка, всегда бывшая дома и готовая стать поддержкой и опорой всем вместе и каждому в отдельности!

К Оле-рыженькой никто, кроме меня, в гости не ходил. Жила она в соседнем многоквартирном кирпичном доме, в однокомнатной заваленной тряпьём квартире. Родителей вечно не было дома: они или ходили на «халтуры» ради дополнительного заработка, или «по гостям», где этот заработок благополучно спускали. Оля росла, как трава при дороге – предоставленная сама себе, и потому частенько была голодной. Помню как меня поразил её «обед», который я случайно застала: пивная кружка воды с содой и сахарным песком и полбатона вприкуску! И я затащила не очень сопротивлявшуюся подругу к себе домой на «нормальный», по моему мнению, обед. Брат, который капризничал и говорил, что мама готовит лучше, в этот день «смёл» всё, что я поставила ему под нос, тараща глаза на аппетит голодной Оли. Так и пошло! Не часто, но регулярно Оля обедала у нас, пока брат не «заложил» меня родителям.

Мне казалось, что наша семья обеспечена – было с чем сравнить! Но мои родители, ради шаткого достатка, после работы спешили в садоводство, где на маленьком клочке земли росли кусты с ягодами, пара яблонь, груша и грядки с овощами и зеленью. Всё это надо было посадить, удобрить, проредить, полить, порыхлить, собрать и сохранить. Но зато к нашему столу были и свежие салаты и варенья-соленья, а часть урожая в базарный день мама продавала и покупала на вырученные деньги мясо. Современным молодым хозяйкам трудно понять – как может быть целый город без единого магазина «Рыба-Мясо»; а было время, когда эти продукты можно было купить лишь на рынке: грудинка с косточкой, для супа, – по цене детских сандалей. Потому многие мои одноклассники видели котлеты лишь в школьной столовой, а нас мама баловала, но и руки её, привычные к карандашу и ватману, никогда идеально не отмывались. Мама страшно стеснялась этого, но… Сытые дети ей были дороже красоты собственных рук.

И вот, сытый братишка, ковыряя ложкой в тарелке супа, без задней мысли, я так думаю, рассказал родителям, что днём была Оля и съела ТРИ котлеты! У нас столько за раз не съедал папа. За столом почему-то повисла тишина, и мне она показалась столь зловещей, что я перестала жевать и положила свою ложку на стол. Родители переглянулись, и мама за руку вывела меня из-за стола и с кухни, где мы обедали.

В гостиной она села на диван, а меня поставила на ковёр перед собой и, глядя строго в глаза, спросила:
– И часто ты к нам водишь обедать.
Я мотнула головой, дескать «нет». Говорить я не могла – горло перехватило и неприятно засосало под ложечкой.
– Итак, три котлеты – это обед нашей семьи. Ты ей и суп наливала.
Я вспомнила, с каким аппетитом Оля уплетала ароматные щи из свежей капусты, с соломкой нежной телятины в нём, и качнула утвердительно головой.
– Значит сегодня мы без котлет, а ты и без супа, свой суп ты отдала подруге! – и звонкая пощёчина поставила точку в нашем разговоре.
Мама ушла доедать приготовленный мною обед, а я стояла, прижав ладонь к горящей щеке и звенящему уху, не понимая, что же произошло! За что я получила очередную оплеуху.

Анна Васильевна, заметив синяк на моём лице, и, выслушав сбивчивый прерываемый всхлипываниями рассказ, объяснила, что «маме слишком трудно достаётся то, что я легко дарю подруге», и пообещала поговорить с моими родителями и с Олей-рыженькой.
В результате её разговора уже мне, без объяснения причин, было запрещено родителями ходить к кому-либо в гости. Оля-рыженькая на обед ко мне больше не напрашивалась, но и я не лакомилась пирожками в саду Анны Васильевны; в моё раненое сердечко закрался невольный страх: вдруг и Оле-тёмненькой из-за того, что я ем пирожки… То же самое, что мне – «за тарелку супа». Глупо, но что возьмёшь с двенадцатилетней девчонки!
Я стала отдаляться от подруг, боясь ходить в гости к одной и приводить к себе другую, а они между собой никогда особо и не дружили. Теперь-то я понимаю, что дружба наша рассыпалась естественно: мы росли и общих интересов, кроме школьных, становилось всё меньше и меньше. Но, как ни странно, именно тарелка супа явилась спусковым крючком нашего отдаления.
* * * * *

Кажется, я задремала. Очнулась от прощального оклика сына, в прихожей. Пока поднялась и, поправив платье и волосы, вышла из комнаты, вся ватага ребятишек, обедавших у нас, успела обуться и выкатиться на лестницу.
Я подошла к распахнутому окну и увидела – как девочки парой под руку, а мальчишки, подпрыгивая вокруг них, и, подталкивая друг друга, смеясь и весело болтая, пересекают двор. Возле арки сын привычно оглянулся, чтобы махнуть мне рукой, и вся компания повернулась следом за ним. Друзья замахали руками и запрыгали, от сытой радости! Кто-то уронил мяч, и он покатился через двор. Вся компания разом рванулась за ним, смеясь и толкаясь, сталкиваясь плечами и стукаясь лбами. А я смотрела на них сверху, завидуя юности и ничем не омрачённому счастью дружбы!

Сестра моего мужа — педиатр. Когда у нас родился ребёнок, мы жили в одной квартире. И, если с ребёнком что-то случалось, то она никак не хотела осматривать своего племянника. Так и говорила:

— Идите в больницу или платите мне.

Нет дак нет, я в больницу ходила, не перегнулась. Потом мы с мужем переехали жить к моей бабушке, сын пошёл в садик. А я в декрете переучилась на мастера ногтевого сервиса и устроилась работать в салон красоты.

Узнала об этом Валя, сестра мужа, позвонила нам и в гости пригласила:

— Ты только лампу с лаками возьми, заодно маникюр мне сделаешь.

Я ей ответила, чтобы она деньги приготовила и озвучила сумму, которую обычно беру за маникюр на дому.

— Ты что, какие деньги? По родственному мне сделаешь. — возмутилась она.

Я ей напомнила, как она отказывалась бесплатно осматривать моего ребёнка и отправляла нас в больницу, либо соглашалась осматривать, но за деньги. Если она деньги просила за свою работу, почему я должна что-то бесплатно делать. Она сказала:

— Приходи, с оплатой разберёмся.

Пришли мы к ней, там ещё свекровь была и подружка у Вали, и все на маникюр, как оказалось — бесплатный.

Я озвучила свой прайс, согласившись сделать маникюр свекрови бесплатно. Она часто помогает нам с ребёнком, поэтому я посчитала некрасивым брать с неё деньги. А вот с Вали и её подружки я планировала взять по полной. Валя согласилась заплатить, а её подружка, рассчитывающая на бесплатную услугу, ушла.

Свекровь я накрасила первой, и она сразу убежала по своим делам.

С этими ногтями, мы должны были проторчать у Вали ещё несколько часов. Муж играл с детьми — нашим и дочками сестры. Пришло время обеда, Валя налила своим дочкам суп. Муж сказал, что наш ребёнок тоже голодный. Тогда Валя заявила:

— С вас 100 рублей. За тарелку супа. И если вас кормить, то ещё 200. Ну и что, что родственники? Мы ведь бесплатно ничего друг другу не делаем.

— А я — няня, меня тоже бесплатно не кормят? — спросил муж у своей сестры.

— Ну, ты же со своим ребёнком сидишь, мои так — в придачу. — ответила Валя.

— Тут то же самое — своих детей кормишь и нашего в придачу. — улыбнулся муж.

— Нет, твоя жена мне даже скидку не сделает, я не буду никого кормить бесплатно!

Я молча встала и начала собираться.

— Ты куда собралась? А ногти? — растерянно спросила Валя.

— Прости, Валь, у меня ребёнок голодный, мы домой.

Сейчас ещё буду я за суп платить. Сама звала в гости, вот оно — гостеприимство. Что странного в том, что я хочу оплату за свою работу? Все хотят, и Валя тоже. А дети тут при чём? Что за маразм с продажей супа?

Мы ушли, ногти Вале я так и не доделала, поэтому деньги с неё не взяла. Теперь я у неё — враг номер один.

Жми «Нравится» и получай только лучшие посты в Facebook ↓

Ярослав Гашек Тарелка супа

Супруга советника городской думы Курки одолевала мужа своей затеей. Ей хотелось учредить «Тарелку супа» — бесплатную столовую для неимущих школьников. Лавры патронессы этого заведения не давали ей покоя.

Советник лежа с сигарой на диване, слушал жену в пол-уха. Поистине осточертела эта однообразная болтовня.

— Представляешь себе! — сама я в белом переднике, и все кругом идет, как по писаному. День — горох, другой день — картофельный суп, а на третий — с крупами. И потом снова — картошка, горох, крупа. Все будет честь-честью. Остановка только за тобой. Во-первых, устрой через думу хоть какое-нибудь помещение…

«С богом, — подумал советник, поворачиваясь на другой бок, — болтай себе вдоволь». И смежил было очи, но не тут-то было. Она присела к нему на диван и опять забубнила.

— Изволь мне, пожалуйста, помочь. Уговори своих коллег. И обязательно добейся субсидии, на одни пожертвования нам не выкрутиться. Не выкладывать же, в самом деле, из своего кармана на эту шантрапу. Горох сейчас дорог. А если сварить вкусную картофельную похлебку…

— Никаких вкусных похлебок, — устало возразил советник Курка. — Зачем ей быть вкусной? Была бы горячая — и ладно.

— Нет, в первый день этого нельзя. Будут знакомые дамы и разные важные персоны. Все захотят попробовать похлебку. А старый генерал обязательно приедет со своей ложкой, так уж всегда бывает. Я одену белоснежный передник с кружевной каймой и черное платье. И обязательно сфотографируюсь на фоне кухни. Мы пошлем этот снимок в журнал. Представляешь себе, как все знакомые будут завидовать…

Курка встал, оделся и бежал, куда глаза глядят. Он не мог больше выносить этой музыки. Изо дня в день, как раз после обеда, когда так приятно вздремнуть, жена регулярно зудила его. Советник был бы рад отвязаться от нее и все устроить, но в городской думе на него напустились, как только он заикнулся о «Тарелке Супа». Ему было указано, что дума не имеет права тратить деньги на какую-то похлебку, когда городской бюджет и так обременен постройкой собора. Бедные дети могут обойтись без супов. Курка заговорил было о гуманности, но городской советник, мясной торговец Елка, встал и сказал ему с нахальной усмешкой:

— Помалкивай, Карлуша, мы, слава богу, знаем тебя…

Действительно, всем было отлично известно, что гуманность у Курки на последнем, а карман на первом месте.

Недавно он выселил безработного квартиранта и потом хвастался приятелям в кофейной:

— Вы бы видели, какая была потеха, когда все барахло полетело на улицу. Я гляжу из окна, а его жена мне грозится: «Погоди, тебя бог накажет». Только закрыла рот, к-а-ак грянет дождь. И давай хлестать по их перинам. Завертелись так, что не могли папу-маму выговорить… Эту публику нужно держать в руках.

Словом, было весьма сомнительно, чтобы советник неожиданно проникся гуманностью.

Однако жена его совсем заездила, и он решил покончить с этим делом. Выступил опять на городском совете и когда увидел неизменные улыбки и иронические реплики: «А ведь он добряк!» — разозлился и закричал:

— Ну, так устрою «Тарелку Супа» сам!

И взялся за дело. Первым долгом они с женой выпустили воззвание о сборе пожертвований на благородное дело кормления бедных детишек. «Тарелка Супа» будет помещаться у них.

Доброхотных даяний набралось порядочно, ибо имена жертвователей должны были быть опубликованы в местном журнале, и никто не хотел остаться позади других.

Главной заминкой теперь был вопрос о помещении.

Пришлось пожертвовать для этой цели большой прачечной. Курка велел ее выбелить и поставить столы. В котлах для белья должна была вариться похлебка.

Наступил день открытия «Тарелки Супа». Мечты госпожи советницы, наконец, осуществились. Она была в белом переднике и черном платье. В таком виде ее увековечил фотограф. Явились многочисленные приятельницы и отведали похлебку. Старый генерал был, как водится со своей ложечкой и восседал в кругу прочих важных персон. Двадцать детей, стиснувшись на скамейках за длинным прилавком, нетерпеливо ждали разрешения приняться за похлебку. Однако торжество затянулось. Советник Курка долго распространялся о гуманности. При этом он грозно косился на детей, ибо нашел грязные следы на лестнице.

Потом говорил старый генерал. Он зачерпнул своей ложкой похлебку и расчувствовался. Обратился к детям и прошамкал что-то, не имеющее никакого отношения к похлебке: о властях и о боге. Тут все выпили по бокалу дешевенького шампанского и разошлись по домам с такими постными физиономиями, будто шли с похорон.

Минeт за тарелку супа или «Мужчина должен, женщина должна…»Статья просто класс! Честно и с юмором…
😱
😱 Периодически мне задают вопросы из серии как получить что-то, не делая ничего. Никак. Разве, что родиться в семье Хилтон. Но в том, что касается отношений и это не сильно поможет.

Не вкладывая ничего ни в поиск, ни в человека, в ответ мы получаем ничего. И это справедливо. Покуда стоит мир и он разнополый, претензии между полами не утихают. Особенно сейчас, когда так путаются роли, да и сама половая идентификация уже ставится под сомнение в некоторых странах. Но мы по-прежнему хотим быть счастливыми и не только в паре с котом.

Женщины и мужчины ищут друг друга и этот поиск обрастает целой кучей осложнений. Что же должен делать мужчина? А как должна вести себя женщина, чтобы они дошли хотя бы до второго свидания, а не отскочили друг от друга как бильярдные шары на первом?

Логично вроде бы на первый взгляд, все мы хотим большой и чистой. Хотя для грязной и материальной уже давно созданы отдельные площадки. Но и ровесник Петр, и студент Игорек, и солидный Иван Денисович на всякий случай предупреждают «Я не он!», на деньги мои не рассчитывай. Даже, несмотря на то, что у Ивана Денисовича явно пенсия, а Игорька общага да пара тараканов.

Мы сами на все зарабатываем. И вот приходит момент долгожданной встречи, если конечно ровесник Петр, студент Игорек и солидный Иван Денисович, забыв про пенсию, не предлагают нам сразу проехать в нумера.

В твои или в его не важно. Если в его, то студент Игорек даже готов выгнать из них соседа вместе с парой тараканов. Если предлагают, мы гордо фыркаем, помня о большой и чистой и блокируем всю тройку уверенной рукой.

А потом один из этих двоих поднимет вой в сети- я пригласил ее в кафе (кино), а она потом просто пропала, сходила за мой счет в кино и даже не позвала в гости — все женщины меркантильные стервы.

А чего ты ожидал друг? Что она потащит тебя прямо в туалет этой демократичной кофейни и сделает восхитительный минEт с привкусом капуччино, на которое ты только что разорился?

В сети для них даже придумали термин «Принцеждалки». Не важно как дама называет желаемого кавалера -принц, Он, мой идеальный мужчина.

Важно, что в голове у нее существует некоторый образ, набор качеств или поступков, а еще прекрасная фантазия, что мужчина либо возникнет откуда-то сам, либо она будет искать и знакомиться, но опознает его по угадыванию и исполнению задуманных ей ритуальчиков.

По ним она собственно, с замиранием сердца и скажет «Тот самый». Ритуалы могут быть разными, от шутки в качестве знакомства, вместо банального «Привет», до букета желтых хризантем на втором свидании или билета на какой-то очень богемный концерт на третьем.

Мужчины считают монеты, женщины считают свидания и знаки внимания, а так же гадают на ромашке, он или не он. Такой вот бенефис инфантилизма. И он объединяет оба пола больше, чем разнят претензии.

И все эти условности, вроде кавалер открывает даме дверь, отодвигает стул и платит по счету уверенно канут в лету. Но если посмотреть на ситуацию чуть выше, то у мужчин не так уж много способов проявить себя и заинтересовать женщину. Быть щедрым- один из них. Драконы остались только у Дайенерис Таргариен. Рыцарские турниры выродились в стрит рейсинг.

Мужчина не может надеть каблуки 12 см и сделать ресницы тоже см 12, чтобы трепетать одновременно и ними и грYдью, заложенной в пуш-ап.

Мужчина может ухохотать, увлечь беседой, но не всем дана яркая харизма и способность юморить в любых обстоятельствах. Внимательность и щедрость вот инструменты, которые работают всегда, даже когда все остальное против. Говорить, что всем женщинам нужны от него лишь деньги может, наверное, пусть и потрепанный тремя разводами, но все еще олигарх Роман Абрамович.

Все, кто не олигархи и не мега-звезды кино, так говорить не могут, потому что денег у них нет. Зарплата и деревянный домик в деревне не в счет. Поэтому купите даме кофе с пироженкой или сводите в кино. И постарайтесь не ерзать на стуле в ожидании расплаты. Вы же не спонсоры, вы просто щедрые и вы можете.

Отношения это все про обмен. Но не sкса на деньги, не «минEт за тарелку супа». А еще они не про подарок. Вас прекрасной, ему удивительному.

Отношения это увидеть человека обычным, не идеальным. Попробовать встретиться с этой неидеальностью и увидеть в ней свою. И стараться быть вместе друг с другом, а не с набором долженствований. Просто потому что это весело, круто, тепло. Любите друг друга, а не свои представления о другом!

Ярослав Гашек - Тарелка супа краткое содержание

Ранний рассказ Ярослава Гашека

Тарелка супа - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Советник лежа с сигарой на диване, слушал жену в пол-уха. Поистине осточертела эта однообразная болтовня.

— Помалкивай, Карлуша, мы, слава богу, знаем тебя…

Действительно, всем было отлично известно, что гуманность у Курки на последнем, а карман на первом месте.

Недавно он выселил безработного квартиранта и потом хвастался приятелям в кофейной:

Словом, было весьма сомнительно, чтобы советник неожиданно проникся гуманностью.

— Ну, так устрою «Тарелку Супа» сам!

Главной заминкой теперь был вопрос о помещении.

Дети налегли на похлебку. За ними присматривала старая судомойка, ибо госпожа советница ушла наверх. Судомойка сердито ворчала:

— Смотрите у меня, паршивцы. Кто расплескает суп, получит хорошего тумака, Цыц, шантрапа. Жаль, что вас не утопили маленькими, как котят. Чтобы не росли людям в тягость.

Ее брала злость на этих хилых ребят, которые стучали ложками по деревянным мискам и жадно напихивали животы хлебом.

— А, чтоб им! Будет теперь возни с посудой…

Так продолжалось неделю. Иногда городские барышни от нечего делать забегали в «Тарелку Супа» посмотреть на малышей. Те боязливо замирали и тупо глядели в свои тарелки.

Новым достижением этого высокогуманного учреждения была розга, которую поставили в углу. Проглотив свой суп, дети молились, а потом некоторые из них плакали, так как старая судомойка потчевала их розгой. Малыши робко целовали ей руку, чем она очень гордилась.

Через пару недель по городу пошли упорные слухи, что Курки нечисты на руку. Якобы, они завели себе новые гардины за счет доброхотных даяний на «Тарелку Супа». Барышни, посещавшие «Тарелку Супа», заявили, что похлебка — одна вода.

— Это замечательно, — говорили в городе. — Вот откуда эта гуманность. Сперва гуманность, а потом гардины.

Наконец, разразилась буря. В понедельник советник вернулся домой с таким грозным видом, что сразу можно было догадаться о чем-то серьезном. Еще бы, в кофейне один нахал совершенно спокойно заявил ему в лицо:

— Выгодное занятие — кормить бедняков!

Как разъяренный медведь советник ввалился в прачечную, ухватил за ухо ближайшего школьника и выволок его на лестницу. Потом вернулся за другим. Под несмолкающий рев ошалелых детей, он извлек их всех таким способом и крикнул советнику Голобу из оппозиции, которого заметил среди собравшихся зевак:

— А теперь кормите их сами!

И побежал наверх, где ревела жена. На лестнице он столкнулся с почтальоном, и тот вручил ему иллюстрированный журнал. Советник Курка яростно развернул его и на третьей странице увидел портрет своей супруги в белом переднике и черном платье. Надпись гласила: «Известная чешская филантропка — пани Анна Куркова».

В моей тарелке супа ученая картошка
Ручные шампиньоны и дикий сельдерей
Они на дне таятся, они кусают ложку
И корчат злые рожи, травмируя людей

Большой кусок свинины, уйдя на инвалидность
куском кости кичится, страдает и молчит
Не хочет он лечиться и всю свою фригидность
Он напрягает чтобы привлечь мой аппетит

А змеи вермишели, струясь меж скал морковных
пустыми ртами жалят бобов тугую твердь
И вмиг крупинки перца в каверны ран бескровных
Вплывают, довершая бессмысленную смерть

А я, склонясь над супом, безмолвно наблюдаю
За этой скрытой жизнью сантиметры окрест
Но больше, чем заправку, жалею и страдаю
по тем, кто не увидел, кто слишком быстро ест

Читайте также: