Страшный суп у пелевина

Не перестаю восхищаться ранним Пелевином! Его небольшая повесть "Затворник и Шестипалый" просто шедевр!

Как и у многих книг Виктора Пелевина, вначале чтения все силы уходят чтобы понять о чем идет речь. Потом ты начинаешь силиться чтобы доказать себе что ты не такой тупой как кажется, потому что совершенно не догоняешь основной линии сюжета. И только потом уже не можешь оторваться и начинаешь поражаться, как лихо автор закрутил все в один клубок.

Ранний Пелевин это что-то совершенно невероятное. Действительно дробилка для мозга, но имеющая реальный смысл и тонкую сюжетную линию, вплетенную в паутину словесной эквилибристики.
А его современные произведения типа "Любовь к трем Цукербринам" уже просто одна словесная эквилибристика и бред психопата. Хотя допускаю, что за последние 10 лет я сильно отупел и уже не могу улавливать, что автор пытается донести сквозь немыслимый калейдоскоп метафор, аллегорий, гипербол и чего-то там еще.

Мое резюме - книга обязательна к прочтению! Но если вы не поклонник Пелевина, то не насилуйте себя, иначе выработаете отвращение к современной нестандартной литературе.

Ставлю пятерку, книга меня воодушевила и пробудила чувство прекрасного, потому что в нашем убогом мире еще не все так плохо, как могло бы быть на самом деле! У нас еще есть выбор, и окно на свободу еще не до конца зарешечено.

(Субъективные заметки о рассказе «Затворник и Шестипалый»)

Назвать Виктора Пелевина «человеком тусовки» при всей его распропагандированной «культовости» довольно сложно. Отпочковавшись в свое время от фантастики и перестав посещать фэновские «конвенты», Пелевин, против ожидания многих, не сделал ничего, чтобы основать новую религиозную секту по примеру почитаемого им Карлоса Кастанеды, успешно выпал из когорты «элитарных» авторов, то и дело выныривающих из писательского небытия и спустя книгу-две убывающих обратно в небытие издательское, увернулся от хищной «русской идеи», даже не примерив предложенный одним критиком нимб «ясного солнышка русской литературы», и напоследок ушел от бабушки-либерализма, дедушки-патриотизма и прочей политической «братвы и семьи».

Уворачиваясь от идей

Больше всего Виктор Пелевин напоминает сейчас Томаса Пинчона, наслаждающегося жизнью вдали от ревущих толп и издающего один очень умный роман за (в среднем) десять лет. И надо сказать, что позиция Пелевина, могущая быть выраженной словами «без меня», видимо, неслучайна; по крайней мере, можно констатировать, что Пелевин старается (в отличие от иных авторов) жить по тем законам, о которых пишет в своих произведениях. В частности уподобляясь Затворнику из рассказа «Затворник и Шестипалый», персонажу, полностью оправдывающему свое имя-прозвание. Правда, Затворник не человек, а бройлерный цыпленок. Но какая и кому, собственно, разница?

Куриная вселенная

«Комическую трагедию» «Затворник и Шестипалый» постигла участь быть одной из первых театральных постановок по произведениям Пелевина. Молодой эстонский режиссер Прийт Руттас (кстати, учени Петра Фоменко), усомнившись в том, что тексты Пелевина могут быть адекватно переведены, решился на достаточно смелый эксперимент. В результате спектакль, в котором заняты Андрес Пуустусмаа (Затворник), Иво Ууккиви (Шестипалый) и Наталья Мурина (крыса Одноглазка), играется от начала до конца по-русски с эстонскими субтитрами.

Приезжавший в Эстонию Виктор Пелевин, по всей вероятности, на «Затворника и Шестипалого» сходил, однако впечатления от увиденного, как, впрочем, и от Таллинна вообще, он как истинный Затворник оставил при себе. Скорее всего, Пелевин оценил верность режиссера своим идеям; хотя некоторые журналисты и называли героев спектакля «русскими бройлерами», на самом деле абсолютно все равно, русские они, эстонские или, допустим, турецкие. Полный интернационал на сцене и двуязычие театрального действа только подчеркивают умозрительность так называемых «национальных» различий, ибо все миры в созданной воображением Пелевина Вселенной, именуемой на языке богов «Бройлерный комбинат имени Луначарского», движутся к своему концу вне зависимости от того, как различаются их обитатели.

В центре каждого из этих миров размещается большая кормушка-поилка, возле которой оберегают свою тучность субъекты, автоматически становящиеся Честью и Совестью эпохи. Именно вокруг кормушки и вертится жизнь «социума». «Всегда поражался, говорит Затворник, как здесь все мудро устроено. Те, кто стоит близко к кормушке-поилке, счастливы в основном потому, что все время помнят о желающих попасть на их место. А те, кто всю жизнь ждет, когда между стоящими впереди появится щелочка, счастливы потому, что им есть на что надеяться в жизни. Это ведь и есть гармония и единство.»

Гармонию эту можно наблюдать, конечно, не только на бройлерном комбинате.

« Что ж, не нравится? спросил сбоку чей-то голос.

Не, не нравится, ответил Затворник.

А что конкретно не нравится?

Как не попасть в Страшный Суп?

Затворник знает, что любой мир движется к своей гибели, к «решительному этапу», прозрачно называемому «Страшный Суп». Вне зависимости от того, близко вы к кормушке-поилке или далеко, от попадания в зловещий Суп вам не уйти. Избежать смерти можно, только совершив «полет». Что это такое Затворнику не ведомо, правда, он подозревает, что для «полета» нужно развивать крылья.

Распространено мнение, что Пелевин близок к религиозной мистике, отсюда и «Страшный Суп», и понятие о спасении, близкое к буддистскому просветлению (один критик и вовсе усмотрел в «Затворнике и Шестипалом» пародию на Евангелия). Это одновременно так и не так. Отрицать углубленность Пелевина в то, что принято называть «религиозной мистикой», бессмысленно, но нужно помнить, что любая «мистика» есть только название, форма, скрывающая часто довольно земное содержание. Скажем, в последнем своем романе «Generation П» Пелевин изображает Страшный суд как процесс, в ходе которого люди превращаются в существа, воспринимающие окружающий мир только и исключительно с точки зрения денег.

Мы привыкли думать о религии как о чем-то внешнем по отношению к «большой жизни» и забыли, что и христианство, и буддизм есть учения прежде всего практические, предназначенные не только и не столько для монахов, сколько для мирян, обыкновенных людей, сталкивающихся со всеми красотами и ужасами обыкновенного мира. Собственно, религиозные догмы волнуют Пелевина меньше всего. Его интересует истина, которая, вполне возможно, в этих догмах содержится и, что бы там ни говорили критики о коммерциализации пелевинской прозы, интерес этот весьма и весьма искренен.

Законы жизни и тайны веков

Ну, вселенная, небо, земля, светила вообще все.

Как зачем? Так уж мир устроен.

А как он устроен? с интересом спросил Затворник.

Так и устроен. Движемся в пространстве и во времени. Согласно законам жизни.

Откуда я знаю. Тайна веков. От тебя, знаешь, свихнуться можно.

Это от тебя свихнуться можно. О чем ни заговори, у тебя все или закон жизни, или тайна веков.»

Наша фатальная ошибка, намекает Пелевин, заключается в том, что мы довольно часто мыслим абстракциями. У нас, как и у Шестипалого, многие псевдоистины принимаются как данность, на уровне «закона жизни» и «тайны веков», не одно так другое. Истина же перпендикулярна общепринятой системе ценностей, и именно поэтому неважно, насколько близко стоите вы к кормушке, националист вы или глобалист, верите в Бога или нет, важно только то, насколько любая из этих концепций управляет вашим поведением, насколько вы несвободны, по сути, от самого же себя. Даже путь, кажущийся путем освобождения, может превратиться в оковы: готовясь к непонятному «полету», Затворник и Шестипалый развивают свои крылья при помощи специальных упражнений, однако с какого-то момента на крылья приходится нацеплять гайки, ибо в процессе упражнения ноги почему-то отрываются от поверхности земли. Получается, мы не сможем стать свободными до тех пор, пока не освободимся и от самого понятия о свободе.

Отметим также эволюцию взглядов Затворника. В начале он довольно циничное и самодостаточное существо, полагающее, что социум это только «приспособление для перелезания через Стену Мира». В конце же Затворник решает «поехать со всеми в Цех номер один», где и произойдет «решительный этап». Чем больше узнает он об окружающем мире, тем понятнее ему становятся окружающие кормушку-поилку существа, тем милосерднее становится он сам.

Кажется, Лев Толстой предложил отличную метафору взаимоотношений людей с Богом. Представьте себе треугольник, говорил он, в двух вершинах которого два человека, а в третьей Бог. Если один человек приближается к другому, он приближается и к Богу; чем ближе человек к Богу, тем ближе к нему другой человек. Рассказ Пелевина называется «Затворник и Шестипалый» по именам двух его героев. Но нет ли в названии рассказа некоего третьего.

Естественно, все вышеизложенное только одна из точек зрения. О Пелевине спорили и спорят, и ничего удивительного в этом нет: Пелевин, как и красота, и все остальное, в глазах смотрящего. Вопрос в другом: что заставляет смотрящего видеть все именно так, а не иначе?

Из меня такой же международный плейбой, как из России демократия. В. Пелевин.

Пелевин интересен по многим причинам.

Прежде всего - он гораздо глубже, чем это кажется.

Его интересно "копать" - угадывать аллюзии, намёки, часто весьма остроумные.

Юмор Пелевина является смыслообразующим. Вот, например, у Стругацких есть очень смешные места, но они не являются необходимыми для понимания произведения; это - так, для развлечения читателя. У Пелевина смех - это открытие некоего нового знания о мире.

И, может быть, главное: лучшее из того, что он пишет - не литература.

Он почти не даёт о себе информации как о человеке - и правильно делает, - а те интервью, которые он всё же даёт, совершенно блестящи, и тут я ничего не добавлю.

Но, может, что-то повторю.

Родился Виктор Олегович в 1962 году (22 ноября). Это поколение интересно тем, что на отрезке их жизни с двух лет и до двадцати двух в нашей стране не менялось ничего.

Даже до двадцати пяти. То есть до аспирантуры. В нашем случае это была аспирантура МЭИ, и, как говорит сам Пелевин в интервью Лео Кропывьянскому, именно тогда он и написал свой первый рассказ.

В том же интервью Пелевин объясняет значение термина "метафизика" в России:

"..метафизика буквально означает "после физики"… Вы тратите несколько лет, изучая теоретическую физику: от механики до элементарных частиц. И это обучение весьма глубоко и серьёзно. После того, как Вы заканчиваете институт, Вы отправляетесь на некоторую фабрику… Что случается потом? Вам дают лом, ватник и ушанку и поручают руководить тремя в дымину пьяными пролетариями (нельзя называть их рабочими, поскольку они никогда не работают). Ваша задача состоит в том, чтобы сбить лёд в заднем дворе. Это была метафизика инженеров в России."

Сказано с таким знанием дела, что невольно догадываешься, чем занимался Пелевин после аспирантуры.

Изучив физику и метафизику, Пелевин поступает в Литературный институт.

Он находится как раз в том самом месте, с которого начинается повествование главного пелевинского романа - "Чапаев и Пустота". А напротив висит мемориальная доска в честь Жебрунова и Барболина - можете проверить. Пелевин хорошо знает эти места, он учился в местной 31-й школе.

В 1990 году в № 3 журнала "Химия и жизнь" появляется "Затворник и Шестипалый". Правда, тогда ещё не был придуман Страшный Суп.

Примерно в это же время выходит одно из первых советских изданий К. Кастанеды в переводе В. Пелевина.

29 января 1992 года появляется первое интервью Пелевина (их до сих пор по пальцам пересчитать).

В 1993 году Пелевин становится лауреатом "Малого Букера" за сборник "Синий фонарь".

Тем, кто вообще Пелевина не читал, я бы советовал читать его так:

Сначала рассказ "Синий фонарь".

Это просто очень хороший рассказ.

Заодно можно привыкнуть к специфическому пелевинскому слогу (это не "плохой русский", как сказал мне один уважаемый критик; это "новый русский").

Затем - "Затворник и Шестипалый".

Это одна из лучших парабол в истории мировой литературы, лучше "Женщины в песках" и даже "Повелителя мух".

Из остальных рассказов, на мой взгляд, заслуживают внимания "Хрустальный мир", "ГКЧП как тетраграмматон", "Оружие возмездия" и "Мост, который я хотел перейти", но это уже более субъективно.

UPD лета 2011: добавлю рассказ "Ассасин". Это один из лучших рассказов, это "истинный Пелевин" образца "Затворника и Шестипалого". Есть фразы, которые разойдутся на цитаты.

И о рассказе "Фокус-группа" я написал отдельно.

"Чапаев и Пустота".

Конечно, если брать этот роман как цельное художественное произведение, он вызывает много претензий. Вот что пишет, например, Вадим Руднев в "Энциклопедическом словаре культуры ХХ века":

"Роман написан достаточно неровно. Сравним хотя бы три эпизода, соответствующие трем гипнотическим сеансам, проведенным психиатром Тимуром Тимуровичем с тремя пациентами: Просто Марией, Сердюком и Володиным. Сцена с Марией и Шварценеггером в художественном смысле совершенно бесцветна и откровенно пошловата; сцена с Сердюком и Кавабатой очень смешная, художественно вполне выдержанная и идеологически важная для всей концепции романа…; сцена с Володиным и братками у костра - одна из лучших в романе. Можно, конечно, оправдать автора тем, что он, дескать, так сделал специально - "по нарастающей", но, боюсь, что на самом деле это обыкновенный российский непрофессионализм: написал сначала так, потом стало получаться всё лучше и лучше, а назад оглядываться не стал или оглянулся и махнул рукой…"

То есть, судя по всему, российскую метафизику освоил хорошо.

Далее Руднев пишет, что в нашей стране тот, кто в состоянии правильно расставить запятые, кажется уже Достоевским, и писателям прощают огрехи, если вместе с ними присутствует блестящая игра ума. Как, собственно, и у того же Достоевского было.

У Пелевина огрехи странные - явные опечатки, повторяющиеся из издания в издание. Может, в этом есть какой-то смысл? Или редактор тоже знаком с "метафизикой"?

Четверостишие в сонете называется "катрен", а не "катерн", как у Пелевина. Фамилия матроса - Жебрунов, а не Жербунов (хотя тут - воля автора, но Барболина-то он "правильно" пишет!). Пустота идёт по Тверскому бульвару и не может видеть плакат на груди у Пушкина - тот смотрел в сторону Страстного, т.е. к Пустоте стоял спиной (если же он идёт по площади в сторону Тверского, то, во-первых, это нигде не упоминается, а во-вторых, тогда он не может видеть Страстной монастырь - тот остался за спиной). Сцена в "Табакерке" уж слишком скалькирована с записи за 2 марта 1918 г. И. Бунина ("Окаянные дни"), вплоть до персоналий.

Но мы всё это простим за "Сад расходящихся Петек". Sapienti sat.

"Поколение П" ругают больше. Очень странное начало, какое-то газетно-публицистическое (хотя и там есть удачные моменты - обезьяна на джипе или про антирусский заговор). Из обилия рекламных слоганов большинство - неудачные. Журналист-международник Фарид Сейфуль-Мулюков посыпает голову пеплом (чем же он так Пелевину насолил?)

Потом Пелевин почувствовал власть - власть своей желчи, и в "Числах" уже явно перегибает. "Числа" - это уже только месть. Хотя - есть удачный кусок, выбивающийся из общего повествования: сцена в поезде про 1980-й год (сс. 158-162 "фиолетового" издания). А любителям современной желчной литературы всё же лучше почитать "Сказки для идиотов" Акунина-Чхартишвили.

Интересно, что происходит с такими людьми, как Пелевин, после публикации первого удачного произведения. Что? От них ждут следующего, ещё более удачного. Причем совсем выйти из игры уже нельзя - это будет равноценно поражению. Так было с Палаником после "Бойцовского клуба". Так было с Ричардом Бахом после "Чайки". С Маяковским после "Облака" и "Флейты". С Достоевским после "Бедных людей". С Шопенгауэром после "Мира". С Веббером после "Христа". (Из них только Достоевский смог превзойти самого себя. После каторги.)

Колридж после "Кубла Хана", его друг Вордсворт, Артюр Рембо - из тех, кто попытался выйти из игры.

Так самые свободные в мире люди оказываются в рабстве.

В "Священной книге оборотня", в самом начале, есть слова о том, как Набоков "проговаривается" в "Лолите". Собственно, этим проговаривается и сам Пелевин. Больше про книгу сказать нечего.

"Сегодня только ушедший от дел миллионер может позволить себе образ жизни животного: жить на природе в самых подходящих для организма климатических условиях, много двигаться, есть экологически чистую пищу… Подумайте: ведь никто из животных не работает.
- А белочки? - спросила Гера. - Они ведь собирают орехи.
- Милая, это не работа. Вот если бы белочки с утра до ночи впаривали друг другу прокисшее медвежье говно, это была бы работа…"

Цитата из "Ампира". Читать или нет - судите сами. Ещё оттуда же:

" - По-моему, ты должен быть счастлив. Ты ведь продвинутый парень. Иначе бы Брама тебя не выбрал. А единственная перспектива у продвинутого парня в этой стране - работать клоуном у пидарасов.
- Мне кажется, - ответил я, - есть и другие варианты.
- Есть. Кто не хочет работать клоуном у пидарасов, будет работать пидарасом у клоунов."

Василий Пономарев-Полянский, Москва, 2006

НАСТРОЙКИ.

СОДЕРЖАНИЕ.

СОДЕРЖАНИЕ

1
2
3
4
» .
18

Затворник и Шестипалый

— Я же сказал, отвали. Не мешай смотреть.

— А на что это ты смотришь?

— Вот идиот, Господи… Ну, на солнце.

Шестипалый поднял взгляд от черной поверхности почвы, усыпанной едой, опилками и измельченным торфом, и, щурясь, уставился вверх.

— Да… Живем, живем — а зачем? Тайна веков. И разве постиг кто-нибудь тонкую нитевидную сущность светил?

Незнакомец повернул голову и посмотрел на него с брезгливым любопытством.

— Шестипалый, — немедленно представился Шестипалый.

— Я Затворник, — ответил незнакомец. — Это у вас так в социуме говорят? Про тонкую нитевидную сущность?

— Уже не у нас, — ответил Шестипалый и вдруг присвистнул. — Вот это да!

— Чего? — подозрительно спросил Затворник.

— Вон, гляди! Новое появилось!

— В центре мира так никогда не бывает. Чтобы сразу три светила.

Затворник снисходительно хмыкнул.

— А я в свое время сразу одиннадцать видел. Одно в зените и по пять на каждом эпицикле. Правда, это не здесь было.

— А где? — спросил Шестипалый.

Затворник промолчал. Отвернувшись, он отошел в сторону, ногой отколупнул от земли кусок еды и стал есть. Дул слабый теплый ветер, два солнца отражались в серо-зеленых плоскостях далекого горизонта, и в этой картине было столько покоя и печали, что задумавшийся Затворник, снова заметив перед собой Шестипалого, даже вздрогнул.

— Снова ты. Ну, чего тебе надо?

— Так. Поговорить хочется.

— Да ведь ты не умен, я полагаю, — ответил Затворник. — Шел бы лучше в социум. А то вон куда забрел. Правда, ступай…

Он махнул рукой в направлении узкой грязно-желтой полоски, которая чуть извивалась и подрагивала, — даже не верилось, что так отсюда выглядит огромная галдящая толпа.

— Я бы пошел, — сказал Шестипалый, — только они меня прогнали.

— Да? Это почему? Политика?

Шестипалый кивнул и почесал одной ногой другую. Затворник взглянул на его ноги и покачал головой.

— А то какие же. Они мне так и сказали — у нас сейчас самый, можно сказать, решительный этап приближается, а у тебя на ногах по шесть пальцев… Нашел, говорят, время…

— Какой еще «решительный этап»?

— Не знаю. Лица у всех перекошенные, особенно у Двадцати Ближайших, а больше ничего не поймешь. Бегают, орут.

— А, — сказал Затворник, — понятно. Он, наверно, с каждым часом все отчетливей и отчетливей? А контуры все зримей?

— Точно, — удивился Шестипалый. — А откуда ты знаешь?

— Да я их уже штук пять видел, этих решительных этапов. Только называются по-разному.

— Да ну, — сказал Шестипалый. — Он же впервые происходит.

— Еще бы. Даже интересно было бы посмотреть, как он будет во второй раз происходить. Но мы немного о разном.

Затворник тихо засмеялся, сделал несколько шагов по направлению к далекому социуму, повернулся к нему задом и стал с

1
2
3
4
» .
18

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

За что я любою Пелевина. Отзыв номер раз: "Куриная рождественская сказка".

Добрый день, дорогой читатель.

Видит Бог, я отнекивалась до последнего. Сразу два моих близких человека (муж и друг) просили, что бы я начала писать отзывы на книги Виктора Олеговича Пелевина.

Недавно, (прочитав Омон Ра) к ним присоединилась и дочь, и я сдалась

Она, кстати, обещалась мне помогать, и мы уже нарисовали график, который получил название: Кривая шедевров Пелевина.

Но об этом как-нибудь в другой раз.

Долгое время, я не знала с какого именно текста нужно начинать рассказывать о творчестве автора.

Первой прочитанной мной книгой был роман Омон Ра, и было мне четырнадцать лет.

А сборник "Желтая Стрела", в которую входит повесть: Затворник и Шестипалый, был мной прочитан лет в пятнадцать-шестнадцать. Но я все же начну писать отзывы именно с "Затворника".

Ну просто потому что, тут есть все за что я собственно люблю Пелевина.

Итак:

"Затворник и шестипалый".

Жанр: Социальная фантастика, притча.

На сайте написано, что повесть впервые была опубликована в журнале "Химия и Жизнь", что в контесте слегка психоделической прозы автора, выглядит забавно.

Аннотация:

При этом, других аннотаций (ну что бы было бы хоть чуть-чуть наглядно и понятно), я так и не нашла.

Беда у Пелевина с описаниями, она повсеместная, чего там только нет:

Цитаты вырванные из контекста книг, соревнования с автором в умении витиевато загнуть строку другую, и отвлеченные стихи и россказни. Такое ощущение, что когда дело касается Олегыча, все маркетологи, вдруг вздрогнув начинают писать вот прям то что у них на сердце.

Так действует на людей творчество автора!

Я скажу больше, именно из-за неудачных описаний у автора и возникла слава муторного авангардиста, психоделического наркописца или высоколобого сказителя для избранных и/или упоротых индивидуумов.

Это не так, ближе всего книги автора к романам Нила Геймана или трудам Стругацких.

Кстати, на эту тему со мной постоянно пытаются спорить особенно просветленные поклонники писателя, в этом деле я вся к вашим услугам. Спорьте.

О чем пишет автор в "Затворнике".

Я вам расскажу.

Есть птицефабрика где растят на убой цыплят-бройлеров. Каждый закрытый инкубатор с курятами представляет собой отдельный социум, со своими верованиями, иерархией и обычаями.

В одном из таких инкубаторов растет цыпленок с шестью пальцами, которому предстоит удивительная судьба. На пути своего становления он встречает Затворника, который точно знает, что ждет обитателей инкубатора в конце пути, и как этого избежать.

Что в повести хорошего:

Данная вещь представляет собой квинтэссенцию того, что я так нежно люблю у писателя.

Книги Пелевина строятся по нескольким сценариям.

Очень часто автор берет за основу произведения какую-то

притчу,
добавляя к философской составляющей щепотку суровой злободневности
и щедро сдобрив этот коктейль масс-культурным контекстом, готовит свое зелье!

При этом притча, из которой состоит ткань романа обычно остается мной неузнанной, ибо штука эта частенько восточная. Могу сказать, что я не очень в восточных притчах, точнее вообще никак.

Но тут мне повезло. "Затворник" замешан на библейском Новом Завете и представляет собой опус о рождении и становлении куриного Спасителя!

Тут все круто, сотни их. Скажу больше, практически каждый диалог, можно брать в кавычки и использовать как цитату. Куры на птицефабрике довольно много размышляют о жизни, вселенной и вообще.

Основная идея повести заключается в том что:

Не надо думать, что вселенная добра к нам, возможно местные боги просто растят нас на убой. И вовсе не затем, что бы мы что-то осознали и чему-то научились, а просто потому что. мы вкусные.
Но даже в этом случае, нельзя сдаваться и опускать крылья, т.е руки, темница не снаружи, а у нас внутри! Ведь даже если вас съели у вас есть два выхода.

Вот за этот оптимизм, веру в чудо и спасение я и люблю эту повесть!

А еще там есть крыска-одноглазка!

Что я думала о повести в пятнадцать лет:

Меня этот роман порвал. Раньше я думала, что книга о Христе и христианах должна быть объемна как Камо Грядеши или Пафосна как Мастер и Маргарита.

А бывает оказывается и так: с верой в страшный Суп и куриный Рай.

После прочтения текста у меня был только один вопрос: А что так можно было?

Что я думаю сейчас:

Я перечитала книгу и ко мне вернулись мои подростковые эмоции, ощущение восторга и полета (правда чужой) фантазии. Бодро, умно, поучительно и с юмором!

Вердикт: Ну конечно я рекомендую, это отличная вещь, которая содержит в себе самое лучшее, что есть у Пелевина.

Сейчас продолжаю читать и перечитывать Пелевина ,и естественно ветку про него тоже.
И вспомнил Шуркин пост про ОС .

ОС конечно мощная вещь ,но сделать (умереть ) это во сне, скорее всего очень трудно.
Сейчас поясню на примере своего сна.

В отличии от Шурки мне порой снятся сновидения ,яркие и сочные ,со множеством деталей ,с границами (границами выступают например реки ,моря ) ,куда дальше просто не пускают.
И вот когда приходит такое сновидение ,наиболее яркое, и я начинаю в нём Соображать ,что я могу контролировать этот сон ,включаются защитные механизмы о природе которых стоит только гадать.
Так вот на днях было ОС , но как бы наполовину ,фифти-фифти.
В нём я попал в прошлое ,своё прошлое ,начало 70-х ,мы только переехали в новый дом ,новую квартиру.
Чертовски чёткий сон ,присутствовали все краски радуги ,множество ярких и мелких деталей.
Я пришёл в свой двор ,смотрел на свои балкон и окна ,видел краски в которые они были покрашены .
Мне импонировало ,что я знаю всё об этом времени. Возникло чувство будто я всесилен в этом времени,ведь я про него всё знаю .Я был всезнайкой этого времени ,и острое и приятное чувство моего маленького могущества вызывало во сне эйфорию.
Я уже должен был встретить родственников ,молодых и здоровых ,хотелось всё рассказать .Но..
Но меня начали самым наглым образом выгонять из этого времени, и этого сновидения.
И скорее всего был Две силы ,возможно подстраховка. Первая просто как энергия (программа ИИ ) , меня тупо давила как мощный магнит ,выталкивая оттуда.
Вторая это банальные " агенты " ,не помню сколько ,но достаточно эффективно и быстро вытолкали меня оттуда.
Видимо видеть прошлое и совершать осознанные действия в сновидениях ,является мощным инструментом , чтобы покинуть этот мир ,но сон Контролируется всегда ,прецедентов в моих снах хватало.
Возможно в таких ОС возникают временные вихри- "возмущения " , возникают" дыры "для "ухода",и система реагирует быстро и адекватно ,исправляя эту ситуацию.
И если связь во сне с игроком минимальна ,значит сновидящий может повлиять на течение не только своего сновидения ,если конечно он знает Куда там двигаться и Что делать.

P.S
Вспомнилась почему то , Фатальная женщина, эпатажная певица, некоммерческая писательница, экстравагантная модель, жена Эдуарда Лимонова -Наталья Медведева.
Вот она как раз умерла во сне ,в возрасте 44 лет.

Майский воздух наполнен сиренью,
Бьётся ветром восточным в окно.
Никого. Только я и Пелевин.
И Священная книга его.

По ступенькам как будто… по строчкам
Поднимаюсь в придуманный мир,
Нужен, нужен таким одиночкам
Вот, такой, как Пелевин, кумир.

Ждут шедевров читатели, Витя,
И под стук вожделенных сердец
Вы меня в мир А Хули возьмите,
А иначе мне полный пиздец.

Любимое блюдо Пелевина

Тема такая. Призываю всех, кого это касается, прочесть (если еще не читали) книгу "46 интервью с писателем, который никогда не дает интервью" - там, якобы, сведены вместе все интервью, взятые у Пелевина в разное время. Только что открыл эту "америку" и вот не нарадуюсь.
У меня - распечатка, так что, не знаю, насколько свежая версия. Может, их там уже больше 46.

И по этим 46 интервью имеется вопрос к участникам (может, кто знает истину):
В т.н. виртуальной конференции 1997г Пелевин приводит рецепт своего любимого блюда: ". берется банка лосося, майонез, разрезаются два яблока на мелкие кусочки и все это смешивается. Можно добавить рис или картошку. "

Есть ли такое блюдо в реале (в сети похоже на "мемозу")?
Не рискнул его готовить, да и сама конференция вызывает некие сомнения - там Пелевин рассказывает, как они с друзьями били студентов Физтеха, т.к. сам Пелевин якобы жил тогда в Долгопрудном.

Еще, по тем же 46 интервью. Инфа для пишущих ( для Джокера , в частности). Пелевин рекомендует предельно бережно относиться к литературному герою, даже второстепенному. Он считает, что происходящее с героем часто отражается на авторе. Например, после написания ЧиП, Пелевин (по данным интервью) попал на водку с клофелином и угодил в Склиф - 16 часов в коме:
"Это отражение того, как текст отражается на реальности. Я долго думал, чем мне придется расплачиваться за пробуждение героя в "Чапаеве" в незнакомой комнате. И понял, только когда пришел в себя в Склифосовском"

И по мелочам (для фанатов), в качестве заманухи в эту книгу
* Любимая музыка П - ранний Пинк-Флойд (до Dark Side of the Moon)
* Любимый софт П - SoftImage (вероятно, ошибка, зачем ему 3D?) [PS не ошибка - см.коменты]
* Зародыш фабулы ЛКТЦ (в 1997!) - ". был такой человек Лилли, который под дозняком ЛСД осознал, что на земле распространяется кибернетическая цивилизация, которая внедряется через распространение компьютеров. "
* На фене интересно формулировать метафизические истины. Например "Будда — это ум, который развел все то, что его грузило, и слил все то, что хотело его развести"

Вообще, очень интересная компиляция. Имхо.

Офф-топик. ## Для Рыцарей Ордена Чорного Бублика. ## Веселая Эпитафия.

Дорогие Братья!
Сегодня мы прощаемся с Братом Джокером, гроссмайстером и душой Ордена.
Он переходит из лимбо Бублика в мир обычных участников.
Обычных людей.
Он больше не читает коменты в постах Ордена и не ставит в постах ссылки-заманухи на свой ООО-бложек (пример см.ниже - [кат, просто кат]) - НАКОНЕЦ-ТО.

Он был отличным Рыцарем! Превосходным Мастером!
Благодаря ему Орден был отмечен величайшими прозрениями и литературными триумфами!

Брат Джокер вечно будет жить в наших сердцах!
Будет жить в дырке от Бублика.

английский translation: Soup's Day, Soup Day, Soupsday

"Выяснилось, что все уже давно ждали прихода мессии, потому что приближающийся решительный этап, называвшийся здесь Страшным Супом, из чего было ясно, что у здешних обитателей бывали серьезные прозрения, уже давно волновал народные умы, а духовные авторитеты настолько разъелись и обленились, что на все обращенные к ним вопросы отвечали коротким кивком в направлении неба."

Речь идет о религиозных представлениях кур, выращиваемых на бройлерном комбинате (поэтому "Суп"). Ясно, что обыгрывается "Старшный Суд". Вот как бы скаламбурить это все на английским?

Любимое блюдо Пелевина

Вообще, очень интересная компиляция. Имхо.

Офф-топик. ## Для Рыцарей Ордена Чорного Бублика. ## Веселая Эпитафия.

Брат Джокер вечно будет жить в наших сердцах!
Будет жить в дырке от Бублика.

Писатель Виктор Пелевин в новом романе «Непобедимое солнце» изучил феномен заголовков «Ленты. Ру». Они появились в книге в качестве произведения, написанного одним из персонажей.

По сюжету, бывший любовник главной героини представляет первые страницы «абсолютно новаторского» романа о судьбах России под названием «Не Кличь Судьбину». Произведение целиком состоит из «кликбейтных заголовков» и строится по принципу «Евгения Онегина» и египетских пирамид.

В книгу, в частности, вошли заголовки «Киевлянин пригласил девушку на свидание и показал ей труп» (у Пелевина житель Киева был заменен на петербуржца), «Россиянам предложили пожить в железной бочке», «Темнокожий певец поборолся с размером своего пениса при помощи сэндвича», «Енот-полоскун нализался глинтвейна и погиб», «Россиянин избил жену и восьмимесячного ребенка ведром», «Вместо съеденного акулами-людоедами дайвера нашли съеденного серфера» (здесь автор поменял дайвера и серфера местами), «Россиянин истязал соседей конским ржанием», «Россиянин побил ребенка из-за осанки, решил успокоить его и задушил», «Расчленивший журналистку изобретатель женился на уроженке России», «Увезенная в Азербайджан лесбиянка рассказала о жизни на цепи», «Выживших в смертельной вечеринке в бане позвали в шоу Собчак и обозвали дебилами» (имя телеведущей Ксении Собчак в романе отсутствует) и «Решена загадка зарождения сознания в мозге».

Из вышеперечисленных заголовков складывается первая глава вставной новеллы. Во второй главе указаны: «Юноша жестоко убил крестом священника-педофила», «Пассажирка самолета помешала попутчику волосами и прослыла мерзкой», «Слесарь выпрыгнул в окно после ограбления, изнасилования и убийства пенсионерки», «Мужчина сымитировал звуки салюта ртом и тазиком», «Женщина нашла в лесу скелет и признала в нем сына», «Девушка случайно обнажилась перед незнакомым мужчиной и заставила его краснеть» (Пелевин в романе опустил слово «незнакомый»), «Польский фермер получил сердечный приступ и был съеден гигантскими свиньями» (здесь автор добавил, что фермер еще и напился), «Россиянин забрался на крышу "Сапсана", устроил пожар и погиб», «Обезьяна бросилась на развешивающую белье женщину и погубила ее», «Мерзкое занятие босоногого авиапассажира возмутило попутчиков и попало на видео», «Опубликован разговор погибшего на банной вечеринке с продавцами сухого льда» и «Работа мозга оказалась необъяснимой».

В книгу также вошли несколько заголовков, которых нет на «Ленте. Ру»: «Преступник на розовом самокате отнял у москвича фаллоимитатор», «Евдокия Мохнаткина согласилась на откровенные съемки», «Мысль о шелудивой старухе не помогла россиянину остановить эякуляцию» и «Под юбкой Маруси Гендер обнаружили стринги со стразами».

Роман Пелевина «Непобедимое солнце» выходит в продажу 27 августа.

Читайте также: